— Мой коллега сказал, что считает, что дело вашего отца в
надежных руках, — к моему облегчению перебила словоохотливого
Клекотова-младшего Ариадна.
— Ах, фабрики? — Клекотов-Младший улыбнулся. — Да, без сомнения.
Для моего папеньки производство музыкальных инструментов лишь
средство для получения денег, а вот я смогу вывести наше семейное
дело на новый уровень. Ведь я служу не деньгам, а музыке. Я люблю
ее больше жизни. Эдакая… Одержимость, знаете ли… И я рад, что
судьба позволила мне создавать для нее инструменты. Новые
инструменты, что когда-нибудь позволят нам выйти за привычные
границы восприятия музыки.
Мимо, вспугнутыми зайцами пробежали механики. Экспериментальный
инструмент задудел, завыл и вдруг взял какую-то высокую, абсолютно
поросячью ноту. Окна дворца Клекотовых осыпались на землю: взрыв
парового котла за нашими спинами подвел черту разговору, обозначив
явное невыхождение за привычные музыкальные границы, по крайней
мере, на сегодня.
1011
Встречу с Кириллом Аристидовичем Крестопадским нам устроил
Клекотов-Младший, которого я попросил об этой услуге перед уходом
из разгромленного дворца.
Знакомство произошло в ресторане «Аполлония» стоящем напротив
клекотовской фабрики.
Новый попечитель учебного округа произвел на меня хорошее
впечатление: безупречно одетый блондин лет сорока, со щеточкой
мягких усов, предупредительный, галантный — к Ариадне обращается
точно как к живому человеку, чем немного смешит сидящего рядом
Клекотова. Еще один внезапный участник нашего обеда Григорий
Холодов. Присутствие начальника охраны рядом с наследником барона
понятно, учитывая, как неспокойно сейчас на улице.
Я хотел было начать задавать вопросы, но на столе как-то сам
собой возник исходящий ароматным паром суп с раковыми шейками, а
после телячьи отбивные в соусе пикант и наша беседа сама собой
потекла совсем в другом русле. Поговорили о погоде, про слухи о
войне с Уралом, эпидемию Гнили, бушующую в городе-крепости
Оболоцке, о том, сколько еще пройдет лет, пока флогистоны наконец,
научаться производить серийно, и про полицмейстера Углича, убитого
при штурме рабочих бараков.
— Вижу на вашей фабрике тоже забастовка? — я кивнул в окно.
В дыму виднелись вставшие краснокирпичные цеха клекотовской
музыкальной фабрики, вход на которую был перегорожен бревнами и
набитыми землей бочками. Подъехавшие жандармы делать что-то не
спешили — толпа рабочих у баррикад собралась немалая.