- Я вызвал тебя по важному делу, -
сразу предупредил Парадюжн, как будто он мог вызвать просто так,
без особого повода. – Как ты понимаешь, учебный цикл закончился.
Все ребята, закрывшие экзамены без долгов – могут поехать домой и
повидать родителей.
Шестой сын знал это. Как никак целый
курс он изучал не только преподаваемые им знания, но и саму
Крепость и ее уклад. И неоднократно слышал, что после каждого
учебного курса обученцам полагается отпуск. Это когда ребят, все
благополучно сдавших, отпускают домой. Те же ребята, кто не закрыл
экзамены и остался на пересдачу, будут усиленно готовиться, а в
свободное время работать на благо Школы Мечей совместно с Темными
Братьями.
- Но у меня возник вопрос, -
продолжил Парадюжн. – Куда же поедешь ты?
- Известно куда, - тут же ответил
Серпанти. – К родителям!
- К родителям… - задумчиво повторил
Ректор. – Видишь ли, с тех пор как ты помог мне с теми бандитами, я
решил помогать тебе, так как я в неком долгу перед тобой…
Он словно не знал, как сказать и
потому упорно думал, как правильно донести свою мысль. Такого
поведения от «мужчины в черном» юноша не ожидал. Всегда уверенный и
отстраненный, Ректор не испытывал эмоций и мог в глаза сказать
самое неприятное и важное. Как себя от этого будет чувствовать
собеседник, его словно бы не интересовало. Потому нынешнее
поведение его удивляло и настораживало.
- Скажи, а кудА ты хочешь поехать? –
прямо спросил Парадюжн, и юноша удивился еще больше.
- В графство Пушистых Елей, - ответил
он. – Там живут мои родители.
- Значит ты говоришь о графе и
графине, - словно для самого себя проговорил Ректор. – Равен и
Краслица. Верно?
- Ну да, - снова согласился Серпанти.
– А почему вы спрашиваете? Так положено?
Возможно, Ректору нужно было точно
знать кто к кому и куда отправится. Но разве это лишь сейчас нужно
узнавать? Разве Деканат не узнает эти сведения заранее? Шестой сын
был уверен, что заранее. Оттого все эти вопросы начали его немного
пугать.
- Что-то случилось? – спросил он,
внезапно почувствовав, как в груди появилось и разрастается
неприятной болью тяжкое предчувствие.
- Они погибли, - сказал Ректор своим
обычным голосом. – Их всех убили. Вместе с детьми и слугами – не
знаю, но то что оба твоих приемных родителя мертвы – это факт.
Серпанти мог бы заметить, что, судя
по выражению лица и перемене поведения, а точнее возврат к его
обычному, Парадюжн сдался. Он вывалил все, что было внутри его
сознания, так и не придумав, как донести печальное известие.