- Шеф-повар. Так в дорогих кабаках главную кухарку кличут.
- Ты меня бабой, что-ли назвал?
- Ну что ты Лепеха! Хватит, успокойся уже. Это только у нас
кухарка – баба. А в заграницах повар завсегда мужик.
- Все у них не как у людей.
Устроившись у котелка, подвешенного над огнем, приятели достали
по ложке и, перемешав варево принялись осторожно есть. Что может
быть вкуснее ухи, сваренной из нескольких сортов рыбы, до еще и на
воде, где эта рыба полчаса назад плавала? Во всяком случае
поглощавшие в данный момент уху думали именно так.
- Хлебца бы еще!
- Не гневи бога! И так живем, как баре.
- Да ладно те, уж и помечтать нельзя.
Плотненько пообедав друзья облизали и спрятали ложки, затем
Длинный достал из небольшого заплечного мешка, лежащего возле
костерка слегка помятую сине-красную пачку папирос «Кино», и
протянул ее приятелю. После чего достал одну папиросу себе обстучал
о край пачки, дунул внутрь, и ловким движением смяв мундштук,
прикурил от взятого из костерка уголька. Откинувшись на траву,
друзья пускали дым и тихонько переговариваясь между собой решали,
чем займутся дальше.
- Не Лепех, здесь конечно хорошо, но лето скоро закончится, что
делать будем? Опять к Кривому прибиваться, так ведь не выйдет, сам
знаешь.
- Может в Ташкент? Говорят, там тепло и сытно.
- Сдался тебе этот Ташкент. Я бы лучше к морю. Гагры, Сочи, Крым
наконец. Хотя нет в Крым не нужно, а вот Одесса другое дело.
- Откуда знаешь? Был там?
- Откуда? От верблюда.
- От кого?
- Неважно.
Приятель глубоко затянулся, тонкой струйкой выпустил дым и
уставившись куда-то вдаль, о чем-то задумался. Лепеха, видя, что
тот о чем-то задумался, осторожно отодвинулся в сторону, стараясь
не мешать ему, а чуть позже, так же тихо снял с рогулек котелок и
спустился к берегу реки, чтобы выбросить, оставшиеся на дне кости и
помыть посуду. В такие мгновенья, как он уже неоднократно убеждался
отвлекать Длинного не стоило. Леха мыл котелок и время от времени
поглядывал на своего друга, вспоминая и недавнюю жизнь, и то как он
обрел брата.
Длинный появился в Лехиной жизни внезапно и сразу же стал и
лучшим другом и даже в какой-то степени братом. Леха и сам не
понимал, как такое могло произойти, но это произошло, и он ни разу
не пожалел об этом. Мало того, что приятель оберегал его от любых
невзгод, так еще и с ним было просто интересно. Длинный знал
множество историй, мог часами рассказывать их, и всегда его
рассказы были настолько интересны и захватывающи, что Леха будто
сам был участником этих событий и ярко представлял все образы. До
появления Длинного, Леха занимал место в банде Кривого, скорее,
мальчика для битья, того над кем можно было спокойно поиздеваться,
не ожидая ответа. И это проявлялось во всем. Чтобы заработать кусок
хлеба, подчас добытый им самим, приходилось исполнять самые нелепые
пожелания Кривого. А когда было уж совсем голодно или невмоготу, то
Кривой отправлял его на паперть, просить милостыню. А для Лехи не
было большим унижением, чем протянуть руку и попросить подаяние.
При этом сам Кривой все время находился неподалеку и стоило Лехе
опустить руку, как тут же оказывался возле него и отвешивал тумака.
А порой просто со всего маха расшвыривал с таким трудом собранные
монетки и корочки хлеба, и их приходилось собирать, ползая на
коленях и выковыривая порой из грязи.