Доннерветтер, как галантно восклицали мои предки! У меня в
шестёрках на зоне ходил целый майор!
- Здравствуйте, герр офицер.
- Здравствуйте, Теодор. Не поднимайтесь. Сожалею, что процедура
проверки в Абвере столь брутальна.
- А уж как я сожалею…
- Ваш сарказм неуместен. Если надеетесь сделать карьеру в Рейхе,
извольте укрощать свою дикую фантазию. Вы специально провоцировали
следователей?
Тут он прав на все сто.
- Учту, герр…
- Вальтер фон Валленштайн.
Вот это – да. Соответствует. Простецкая фамилия Мюллер, der
Müller означает «мельник», подходит ему как свинина к еврейскому
столу.
- «Фон»… Вы обладатель баронского титула!
- «Фон» - это дворянская приставка. Я – граф, - скромно
поправляет он.
- Позвольте мне пропустить «сочту за честь» и так далее. Слушаю
вас.
- Из России пришло подтверждение ваших показаний. Включая арест
отца. Он осуждён «тройкой» к десяти годам лагерей за
контрреволюционную деятельность.
- Уже и приговор… Быстро!
- У меня есть другая неприятная новость. Ваша мать тоже
арестована как ЧСИР. Младший брат отправлен в детдом.
Лучше бы меня расстреляли… Отворачиваюсь, чтобы он не видел
моего лица.
Мама!
У неё больное сердце. Такое большое, доброе и больное сердце. Ну
зачем?!
Сашка… Сама святая простота. Почему-то запомнился в белой
панамке и маечке, в руках белый бумажный самолётик с карандашной
красной звездой. И он заперт в детдоме, среди отловленной ментами
беспризорной шпаны?! И всё ради…
Граф выдерживает паузу, потом продолжает.
- Вы – стойкий и умный человек, Теодор. К сожалению, абсолютно
недисциплинированный, это поправимо. Касательно сотрудничества с
Абвером: оно под вопросом, несмотря на мою протекцию и знакомство с
главой разведки – Канарисом. При первом же контакте с НКВД вы
получите вербовочное предложение. У большевиков слишком много
рычагов давления на вас через членов семьи.
Я сжимаю лицо ладонями, не обращая внимания на синяки и ссадины.
Эти отметины – такой пустяк! Голос майора бубнит где-то
вдалеке.
- Возможно, Тео, красные ограничились бы вами и отцом. Не буду
скрывать, арест фрау Нейман явно связан с нашим побегом.
Делаю глубокий вдох.
- Герр майор, я не в претензии. Она – жена и мать двух
контрреволюционеров. Всему виной большевистская система, а не
вы.
- Верили системе и так быстро разочаровались?
Дежурный вопрос каждого из сменявшихся следователей. Под конец
их просто посылал. Графу отвечаю подробно.