Не знаю, как сложились бы отношения с блатными, боюсь – скверно,
но Зяму, Тунгуса и двух авторитетных воров забирает этап. Спасённый
мной недотёпа жмётся поблизости, боится отойти даже к параше.
- Меня зовут Ганс Карлович Мюллер…
- А погоняло? – вопрос повисает в воздухе, и задавший его
Василий врубается, что новичок не знает лагерный диалект. – Ну,
кличут тебя как?
По кислой и какой-то бесцветной рожице Мюллера заметно, что о
главном атрибуте заключённого он даже не задумывался.
- Ща крикну в окно: тюрьма, дай имя! – щерится мой напарник. –
Такую кликуху дадут…
- Да ясно какую, раз Ганс Карлович, - вклинивается сосед
напротив. – Фашист!
В камере сложно хранить секреты. Слышно почти всё. Как
ожидалось, другие сидельцы поддерживают. Гансу ничего не остаётся,
как принять. Vox populi vox Dei, глас народа – глас Божий.
- Фашист так Фашист, - я пресекаю робкую попытку шестёрки
отмахнуться и задаю следующий вопрос, перечисляя воровские
специальности. – На фармазона или, там, блинопёка не похож. По
какой статье?
- Пятьдесят восьмая, пункт шесть, - он жалко улыбается и смотрит
мне в глаза, будто ждёт сочувствия в абсурдности обвинения. –
Немецкий, стало быть, шпион.
Это зря. Потом, на Колыме или в Магадане, политические собьются
в кучу. Здесь, среди разношёрстной уголовки, враг народа становится
изгоем. Блатные в такие игры не играют. «Советская малина собралась
на совет, советская малина врагу сказала: нет!» В транзитках и
пересылках лучше скрывать политическую статью до последней
возможности.
- Яволь, герр шпион. И как угораздило?
- Да какой я шпион… - Фашист нервно приглаживает пятернёй жидкие
светлые волосы, не остриженные пока наголо. – Работал в Липецке,
там была военная авиационная школа, готовили немецких лётчиков. До
Гитлера! А мне говорят – нацисты тебя завербовали. Когда фюрер
пришёл к власти, немцы уехали.
- А ты? – невольно копирую манеру следаков. Но Мюллер не
рассказывает гладко, приходится понукать.
- Перевели на Казанский авиазавод.
- Шпионить! – радостно подсказывает Василий, я шикаю на
него.
- …Конструктором. Инженеров арестовали в прошлом году, когда
упал «Максим Горький». Ну, АНТ-20. Слышали?
Кто ж не слышал.
- Твоя работа? – снова встревает любопытный сосед, другие
сокамерники клеят ухо.
- Что вы! В него какой-то умник на истребителе врезался. Хороший
был самолёт. Потом успокоилось всё, в этом году опять… Меня ночью
взяли, из общежития. С немцами в Липецке общался? Выходит – шпион,
вредитель и диверсант.