— Или проглотишь, или потом до вечера во рту будет такая горечь,
что не отплюешься. Будешь послушным мальчиком — дам
запить.
Кадык заклинателя дернулся — проглотил! Отлично.
— Молока хочешь? Чаю?
Меня снова обожгли взглядом и не удостоили ни словом.
— Отлично, значит, выпьешь то, что полезнее, — кивнула я. —
А-Лей, взбей в пиале молоко с яйцом и медом. Возьми яйцо из
корзинки, с которой я ходила на базар.
— Ого! Яйцо малого феникса?! А разве ты не хотела их… инки…
инуку...
— Инкубировать, да. Там половина — болтуны. Я собиралась пустить
их на ингредиенты и сбила цену на всю партию у мошенника-торговца,
пытавшегося выдать пустышки за полноценные зародыши. Они лежат
отдельно от других в синей тряпочке.
В отличие от брата, заклинателя весть о поедании драгоценного
яйца даже не потревожила. Ну что с этих небожителей взять. Вполне
возможно, они могут и не такое позволить себе на завтрак.
— Нет.
Это вареная свеколка в бочке отреагировала на поднесенную к
губам пиалу со взбитым питательным составом. Парень сжал губы и
отстранил питье рукой.
— Ух ты, он сказал свое первое слово! Нас можно поздравить? —
восхитился А-Лей. Испортила я брата. Ужасный тролль растет. Весь в
меня.
— Или это, или еще более горький и полезный отвар хиннодворки,
который я в тебя волью через воронку, — предложила я пациенту
выбор.
В ответ получила еще один мрачный взгляд исподлобья.
— Ты же все равно помирать нацелился, что за странное стремление
сделать это как можно мучительнее? — Я вопросительно выгнула бровь.
— Если тебе не так долго осталось, не умнее ли провести оставшееся
время с удобством?
Парень прикрыл глаза, отбрасывая на скулы тень от влажных черных
ресниц, и медленно, будто поднимает все скорби мира, протянул
раскрытую ладонь. Он явно хотел сделать это величественно и изящно,
но рука «страдальца» слегка тряслась, а пальцы
подрагивали.
— Вот и умница, — похвалила я. — Теперь посиди в воде еще
полчасика, пока периферийная система мелких меридианов привыкнет к
потоку ци и впитает весь объем. Потом я тебя вытащу и дам
отдохнуть.
В ответ мне просто сунули пустую пиалу. Я не стала ничего
говорить, забрала и тихо хмыкнула себе под нос.
— А-Лей, принеси еще горячей воды, в бочке уже остыла.
— Слуг, что ли, нет? — недовольно забухтел братец.
— Ты мне это счастье подарил, ты теперь и мучайся, — любезно
пояснила я и красноречиво похлопала рукой по кожаному футляру с
иглами. — Бегом!