Зевнув, я сунула ноги в прохладные
мягкие тапочки и подошла к двери.
На пороге стояла горничная,
одетая в платье средневековой служанки. Она выглядела комично, учитывая, что в
каждом номере имелся телефон и доступ к интернету.
Приветливо улыбнувшись, девушка
протянула огромный прозрачный короб. Под пластиковым куполом дрожали крошечные
белые лепестки дикой орхидеи.
Я растерянно нахмурилась и
вопросительно посмотрела на девушку.
— От кого?
Она пожала плечами и
затараторила на румынском языке. Мозг впал в оцепенение: понять иностранную
речь после сна представлялось невозможным. Видимо, на моем лице отразилась
жалобная мольба о помощи, так как девушка показала на крошечную карточку,
привязанную внизу короба.
Я вежливо улыбнулась, забрала
цветы и плотно прикрыла за собой дверь. Потом поставила короб на кофейный
столик, а сама направилась в ванную приводить себя в порядок.
Обычно тёплая
вода почему-то показалось неприятно прохладной. Наскоро умывшись, я
покосилась на отражение: покрасневшие от недосыпания глаза, залёгшие под ними
синие круги и опущенные уголки губ. Казалось, даже кожа потускнела и
приобрела сероватый оттенок.
— Негоже в день рождения
выглядеть как на похоронах, — пробормотала я зеркалу и растянула губы в
улыбке.
Получилась жутковатая гримаса.
С таким лицом только на первую полосу «Их разыскивает полиция» в раздел
«Маньяки».
Вздохнув, я вышла из ванной и
принялась одеваться.
Я не любила праздники.
Во-первых, я про них всегда забывала. Во-вторых, с возрастом становилось всё
труднее придумывать искренние поздравления и дарить подарки.
Но больше всего ненавидела
собственный день рождения. Он будто напоминал: прошёл ещё год жизни
и ничего не изменилось. Хотя, конечно, это неправда. Например, я впервые
встречала день рождения не на крохотной кухне общежития, а в шикарном номере отеля,
и за окном были не унылые многоэтажки, потемневшие и блестящие от мелкой
мороси, а завораживающий пейзаж заснеженных гор Восточной Европы.
Грустно усмехнувшись, я
перевела взгляд на прозрачный короб.
Дикая орхидея… Только один
человек мог подарить дикую орхидею, но его я не видела почти полгода. С
тех пор как села в вагон поезда «Город Грёз — Адрианополис». Рыжие волосы,
разноцветные глаза, смотрящие то с насмешливым прищуром, то с прохладной
отстранённостью, ироническая полуулыбка… Сердце тоскливо защемило при
воспоминании о Ларанском.