Теперь Олегу не очень хотелось
наводить шухер на «жопы» нерасторопных санитаров и вообще, в
нынешнем физическом состояниии, в пору было запаниковать.
– Эх, говорила мне мама, сиди дома,
дурень, – сам с собой заговорил мужчина, и поплелся дальше.
Люминесцентные лампы на потолке со скрежетом тревожно помигивали.
Машинально, Олег прихватил в руки облокоченный к кушетке одинокий
костыль, зная, что против заражённых им он ничего не сделает, разве
что пощекочет. В следующих классах, то бишь палатах, обстояли дела
не лучше, чем в «Истории», пациенты отсутствовали. А в кабинете
«География», почти в последней палате, рядом с лестничным проёмом,
он наткнулся ногой, прямо у двери, на оторванную чью-то голову и
лужу крови, почти сгустившуюся. – ой, мать вашу… – судорожным
движением, Крутов пальцами расширил свои повязки у рта и
наклонившись, распрощался с содержимым желудка. – Бу-у-у, да что же
это такое… уф-ф-ф…
Вздохнув судорожно воздух, он снова
посмотрел перед собой. Перед глазами всё закружилось, а в висках
застучало. В этой комнате шёл бой не на жизнь, а на смерть. На
стенах, полу и потолке обильные кровавые брызги, кровати
перевёрнуты, словно хотели создать наспех баррикады, но не успели.
Окна разбиты и выставлены вместе с деревянными рамами. Медленно,
стараясь не влипнуть в слизкие лужи, Олег подошёл к подоконнику, на
котором ещё стоял каким-то чудом нетронутый глобус и осторожно
выглянул на улицу.
– Боже… – поджался в ужасе Олег. Весь
двор школы представлял картину хоррора, нарисованную сумасшедшим
художником. Десятки мёртвых тел в самых разнообразных позах:
санитары, доктора и пациенты в своих коричневых пижамах и пара
обугленных трупов, от которых вился чёрный дымок… и над ними сидели
ОНИ, копаясь в ранах и во внутренностях, как будто ища что-то особо
лакомое и вкусное. Их было около сотни – со двора раздавались
повизгивания, хрюканье и кошмарное чавканье. Гости из Ада пришли на
бесплатный шведский стол, тут тебе и кишочки, и сердце, и почки на
выбор. В воздухе наверно летал миллиард бацилл этой гадости, и
перспектива присоединиться к «столовающимся» Олега не радовала, так
же, как и стать ужином. Главное – соблюдать тишину! Неожиданно, за
спиной что-то хрустнуло, мужчина вздрогнул, резко разворачиваясь и
сбивая рукой злополучный глобус. Это был чёрный кот, он тоже
насторожился на миг замерев и вперив свой взгляд в человека, но
удар об асфальт выпавшего школьного инвентаря послужил стартом.
Котяра, прошипев, бросился из кабинета, в коридор. – блять, блядь,
блядь… – зачастил Олег в страхе опускаясь на корточки, и
облокотившись спиной о батарею, прислушался к происходящему за
окном. Он сидел и дрожал, словно малый ребёнок, не в силах
приподняться и посмотреть во двор. Вроде было тихо, только он хотел
перевести дух, как уже через секунду услышал нарастающий ор и
топот, исходящий из открытой двери класса. – Пи…ц... – запаниковал
Крутов, понимая, что жить осталось секунды. Такая толпа по кусочкам
разорвёт в мгновение, – чёртова кошара, будь ты проклята!
Уф-ф-ф!