— Не говорите так, Ваша Светлость, —
всполошилась Эсперанса, испуганно оглядываясь на дверь. — Вы же
прекрасно знаете, что перед казнью положен пост, чтобы очиститься
душой до того, как предстанете перед господом нашим, одной из его
ипостасей. Молю, чтобы это была белая. Да и как иначе? Вы и
согрешить-то не успели.
Она сделала правой рукой знак,
похожий на круг с точкой посередине, и я сразу вспомнила, что это
знак благословения.
— Вам и без того, Ваша Светлость,
что-то плохое снилось.
— Почему ты так решила? — удивилась
я.
— Вы кричали во сне: «Поворачивай,
Макс!» Брата, наверное, вспомнили…
Брат Эстефании, которого
действительно звали Максимилиано, погиб два года назад. Но снился
мне, разумеется, не он. Снилась мне та роковая поездка, после
которой моё тело перестало меня слушаться. И Макс, соответственно,
тоже был оттуда. По словам причитавшей надо мной мамы, он даже не
поцарапался, удачно подставив мою сторону, получил условку и уже
утешился с другой. Надеюсь, Эстефания прочтёт мои воспоминания и
воздаст ему по заслугам, если её план удастся и она встанет с
кровати. Согласилась бы я сейчас на обмен, зная, что он настоящий и
меня действительно казнят? Да, потому что жизнь я любила, но жизнь
овощем — не жизнь.
Эсперанса сочувственно что-то
щебетала, готовя меня к последнему выходу в свет. Обтёрла душистой
водой, присыпала волосы каким-то порошком и сразу начала его
вычёсывать. И то и другое пошло на пользу: первое — коже, второе —
волосам. Видимые мне локоны засияли, словно после дорогого шампуня
и ополаскивателя. Затем горничная начала сооружать на голове
причёску, оголяя шею и заставляя меня невольно думать о том, что
этой шее сегодня придётся несладко. В воспоминаниях прежней
Эстефании я не могла найти ничего, что помогло бы избежать топора
палача.
Корсет Эсперанса затянула так, что,
если бы мне принесли запоздалый завтрак, я бы не смогла пропихнуть
в себя ни кусочка. Что там завтрак — я и дышала-то через раз, и то
вполсилы.
— Давай ослабим, — выдохнула я.
Выдохи у меня получались куда легче
вдохов, поэтому выдыхалось больше, чем вдыхалось. Следовательно,
скоро наступит нехватка кислорода и я бухнусь в обморок там, где
буду стоять. Конечно, я не почувствую, когда меня будут лишать
жизни, но я хотела бы пробыть в сознании до последнего мига.