— Они были Солнечными стражами? — спросила я, почему-то уже зная
ответ.
— Да. Ну а твои? — Он посмотрел на меня через плечо.
— Моих забрали на войну из академии Вестена.
— Добровольцы? — кивнул капитан.
— Так говорили мне в церковном приюте… Я не принцесса, капитан
Сандберг. Ты ошибся.
Он на миг прикусил губы и помотал головой:
— Нет, я абсолютно уверен, что нет. И каждый в этом доме
подтвердит, если ты не веришь, что интуиция меня редко подводит. Мы
поговорим чуть позже, когда все улягутся.
И он заботливо провёл рукой по моей спине — я почувствовала, что
это лёгкое движение влило в меня порцию волшебной силы.
Я всё-таки помогла Норе устроить над огнём котелок и
присматривала за ароматным варевом, помешивая его длинной ложкой.
Стражи ходили вокруг да около, облизывались, шутили и смеялись. В
ход пошло подогретое вино с горстью пряных трав, и вскоре одинокое
пристанище пограничников огласилось складной песенкой о бравых
стражах и подлых демонах, о девушке из маленького городка,
убежавшей в лес слушать пение теней, и о прекрасном рыцаре, спасшем
её от наваждения.
Мое сердце болело от разлуки, и я всё думала, думала о последних
днях, проведённых в замке Хранителей. А ещё — о той ночи, которую
мы с некромантом провели в святилище Ньир, вцепившись друг в друга
не только телами, но душами. И между той ночью, между последними
словами Лейса, между всем, что происходило со мной в дороге,
определённо и чётко была протянута одна и та же нить. И только
мысль о том, что это всё на самом деле значит, повергала меня в
такой безотчётный страх, что я гнала её прочь день за днём,
оттесняя на самое дно сознания.
За окном уже стояла непроглядная ночь, когда стражи угомонились,
покончили с остатками ужина, вином и разговорами и расстелили
сложенные в углу тюфяки, готовясь ко сну. Я видела, как Нора звонко
хлопнула по руке одного из воинов, посмевшего коснуться её колена,
и как он бормотал извинения и сваливал свои действия на горячее
вино. Вскоре всё стихло, остались только Эдвин и я у теплящегося
очага. Мы долго молчали и снова по очереди бросали в огонь
крохотные кусочки коры и веточки, чтобы чем-то занять руки.
— Сония, — наконец сказал он, вдохнув побольше воздуха.
Он был очень близко, но всё же не касался меня — я только
ощущала тепло, которое излучало его сильное тело сквозь тонкую
форменную рубашку.