— Двадцать семь, — сказал он, устраиваясь рядом со мной. — Я
поступил в пятнадцать.
— Так рано?! — невольно воскликнула я.
— Ну… я был способным мальчиком, — тихо засмеялся Эдвин.
— Наверное, в Солнечной страже только такие люди и оказываются?
— спросила я, кивнув в сторону спящих сослуживцев капитана.
— В моём отряде так точно каждый уникален, — заверил меня страж,
пригладив мои волосы. — Ведь все они как один согласились помочь
мне разыскивать тебя. И половина из них нарушила Кодекс, чтобы
вытащить из Железной крепости колдуна эльфов.
— Я не знаю, чем мне отблагодарить вас, — вздохнула я. — У меня
ничего нет.
— Будь моей женой, а больше мне ничего не нужно. Поверь, то, что
мы спасли жизни, — это лучшая награда. Ведь Солнечные стражи для
того и существуют, чтобы оберегать мир живых. И на этот раз даже не
две жизни. А три.
Он долго смотрел на меня с нежностью и ожиданием.
— Эдвин, моя дочь от эльфа, — наконец произнесла я.
— Эльфы, как и люди, принадлежат к миру живых. Несмотря на ту
ересь, которую распространяет Орден Инквизиции. Стражи никогда бы
не объявили эльфов нечистью, сославшись на… анализ крови! И у нас
есть своя теория относительно Высшего совета, который находится под
влиянием ещё более опасной магии… Рано или поздно этот обман
раскроется и всё в мире вернётся на круги своя.
Его щёки чуть вспыхнули румянцем от прилива негодования.
— Спасибо тебе, капитан Сандберг. — Я улыбнулась.
— Что ж, подумай немножко, если не хочешь отвечать сейчас, —
примирительно сказал он и провёл пальцем по моей щеке. — Я ждал так
долго, что могу и ещё подождать. Только не вздумай больше исчезать,
договорились?
— Хорошо, — ответила я тихо. — Обещаю.
— А сейчас постарайся уснуть, ты теперь должна думать не только
о себе.
Он укрыл меня одеялом и устроился полулёжа за моей спиной. Я всё
держала руку на своём животе и думала о ней, крохотной девочке, о
том, что некромант переживал, что не оставил мне ничего на память.
Незаметно я соскользнула в сон, так и не узнав о том, что Эдвин
этой ночью не сомкнул глаз, охраняя меня и отряд от бродивших
поблизости теней.
— Ты будешь поступать в Академию? — спросила меня Нора, когда мы
готовились к завтраку, разогревая на углях подсохшие лепёшки и
бросая в кипяток пригоршни сушёной брусники и голубики.
Мои мысли теперь были сосредоточены на происходящем внутри: я
только и делала, что замирала и прислушивалась к ощущениям в
надежде вновь различить биение маленького сердечка моей дочери.
Конечно, без особых заклинаний это было невозможно, но я всё равно
не оставляла попыток снова почувствовать внутри себя огонёк новой
жизни. Сейчас мне стало намного легче думать о разлуке с
некромантом — на смену боли и пустоте пришло осторожное ожидание. С
точки зрения всех, кого я знала в моей прежней человеческой жизни,
всё это было безумием чистой воды. Гаэлас был не только заклятым
врагом людей по причине своего эльфийского происхождения, но также
и членом Гильдии призывателей теней, за одно упоминание о которой
можно было схлопотать серьёзные проблемы с представителями власти
или инспекторами Ордена Инквизиции. И вот я, сирота с весьма
сомнительным прошлым и ещё более сомнительным настоящим, сижу и
размышляю, какой может родиться моя дочь-полукровка. Напрочь
позабыв о том, что большинство детей с «проклятой эльфийской
кровью» выявляются и уничтожаются, не достигнув даже сознательного
возраста. В своём ли я уме? Нет… Скорее всего, я до сих пор
нахожусь под чарами магии разума, о которой рассказывали мне в
замке Хранителей. Как ещё можно объяснить эту странную радость,
электрическими нитями пронизывающую меня при каждой мысли о дочери?
Я не хотела думать, я хотела обнять и любить весь мир только за тот
миг, когда увидела внутренним взором её — мою крохотную волшебницу,
которую подарила мне Ниира под полной луной. Подарок уходящей зимы
и первой любви в моей жизни.