- А если останется?
- Да, ма, - светлоголовый близнец действительно
всем, кроме цвета густой шевелюры, был удивительно похож на своего
темноволосого брата. - А если он останется собакой? Разве это будет
не плохо?
- Если останется, он все равно победит, - вмешалась
Ираика, почувствовав, что ей тоже нужно вставить воспитательное
слово. - Радим - славный воин, и он не покорится злу. Он всегда
будет служить правде, каким бы ни было его тело. Так и поступают
истинные воины Светлого Лея.
- Даже собакой будет служить?
- Даже собакой...
Ираике, наконец, удалось оторвать детей от матери,
которая на самом деле смотрелась нездоровой, и увести их из
комнаты. Некоторое время из коридора слышались их голоса. Потом
затихли и они.
Принцесса Марика поднялась с постели и,
прошествовав к двери, прикрыла ее. Потом вернулась в покой.
Некоторое время она стояла перед камином, прижимая тыльную сторону
ладони ко лбу и прикрыв глаза. Вальгард, который не торопился,
ожидая, что, может быть, кому-то из домочадцев придет в голову
вернуться, видел, что губы романки странно кривились. Внезапно
Марика пала на колени лицом к огню и уткнулась лбом в ведмежью
шкуру на полу.
- Я не знаю, зачем это и к чему, - услышал вождь
маннов ее словно смертельно усталый шепот. - Но я тебя не предам. Я
сохраню тебе верность... Моя верность была отдана тебе, и остается
у тебя... Что бы не случилось. Мой дух навеки покорен воле твоей,
Светлый. Я не потеряю себя и не отвращусь. Если это то, чего ты от
меня хочешь... Да будет воля твоя надо мной!
Марика поднялась так же резко, как до того упала
для внезапной молитвы. Ее лицо показалось вождю еще более бледным,
чем раньше. Но теперь прекрасная романка как будто успокоилась,
словно прорвав какой-то давний душевный нарыв. Проведя ладонью по
лицу и откинув назад недавно вымытые, еще влажные волосы, принцесса
забрала со стола тяжелый том сказок и села обратно на ложе,
подобрав под себя ноги. Открыв книгу, она принялась листать
страницы, очевидно, желая в одиночку узнать окончание истории про
заколдованного рыцаря.
Прошло некоторое время. Принцесса читала, не
отрываясь и не переменяя положения. Ночь постепенно становилась
глубже. Дрова в очаге прогорали, но было лето, и едва ли кто-то так
поздно должен был прийти в покой, чтобы подкинуть их в огонь.