- А... где...
- Седрик перенес их в главную залу. К остальным...
- Ираика всхлипнула. Потом, не сдержавшись, разрыдалась. - По...
одному... наших... мальчиков... Уложил их рядом с Генрихом...
Покрывальцами прик... прикрыл... и...
Она спрятала в ладонях лицо и затряслась. Марика
медленно подняла на нее глаза.
- Где сам Седрик? - сипло спросила она.
Беспрестанно всхлипывавшая Ираика не сразу нашла в себе силы, чтобы
ответить.
- Т-там... с ними...и... Он... сказа-а-ал... что...
Что когда он ок... каменеет, то... ты надор... надорвешься его
тааащить...
Ираика зарыдала так, что стала заикаться. Плача,
она упала на колени рядом с кроватью одного из близнецов и зарылась
лицом в его постель. Некоторое время Марика стояла рядом,
отстраненно глядя на корчившуюся женщину. Потом повернулась и вышла
из комнаты.
Король встретил младшую невестку, лежа на диване в своем
кабинете. Рядом стоял старый Тристан. Его величество Хэвейд болел
каменной болезнью уже третий день, и она вот-вот должна была
привести его к тому же, что и прочих. К вялому удивлению принцессы
Марики, начальника охраны Тристана, который был старше короля, по
возрасту носил в себе множество хворей и давно уже не бывал
полностью трезв, чума обошла стороной. Он не чувствовал ничего
сверх обычных телесных недомоганий, был как и ранее спокоен и
деловит. Теперь Тристан оставался одним из нескольких мужчин,
которые еще оставались живы в замке, да и, похоже что, во всем
Ивенот-и-ратте.
С застывшим лицом, которое не выражало ничего,
кроме отстраненности и было бледно до синевы, принцесса Марика
подошла к королю. Уловив жест своего повелителя и друга, Тристан
взял со стола и протянул романке письмо.
- От императрицы Таисии Романской, - преодолевая
каменевшее горло, проговорил Хэвейд. - Она написала всем
наместникам. В Роме на многие тысячи женщин - всего несколько
десятков мужчин. И те... большая часть из них - запойные пьяницы и
хворые... на другие болезни. Каменная чума поражает самых крепких,
молодых и здоровых. Из того, что известно ей, болезнь не обошла ни
одной провинции. Бемеготов задело... отмахом, но для чумы даже их
горы - не помеха. Ты... я не знаю, как ты... - король закашлялся, и
Тристан поспешно поднес к его губам кубок с настоем из винных
ягод.