– Старость – не радость, –
пожаловался он, ступив на твердую почву, и без всякого перехода
восхитился: – Какой воздух, какой пейзаж! Какие цветы! Когда уйду
на покой, лет через двадцать, непременно прилечу к вам жить.
Найдется у вас тут немножко землицы для престарелого
профессора?
– Да вон, полная долина, – добродушно
махнул рукой Никодим. – Приезжайте и живите где хотите. Или в
Озерках, с людьми, если есть желание. С домом поможем, с семенным
фондом тоже. Оружие дадим. Своих не обижаем. А с таким соседом, как
Родим Афанасьевич, вообще ничего не страшно.
Хуторянин хранил спокойное молчание.
Как видно, он был не из говорунов.
– Спасибо, молодой человек! –
Профессор благодарно улыбнулся, а потом хитро прищурился и,
развернувшись к хозяину хутора, спросил, глядя на собеседника
поверх пенсне: – Так вы, значит, и есть тот самый знаменитый
охотник?
Тот пожал плечами.
– Не охотник я. Хуторянин.
– Ну да, – прогудел Никодим, –
хуторянин… А кто каждый год по осени привозит на сборный пункт
потребкооператива под полсотни шкур росомах? Это ж не каждая
охотничья артель столько за сезон скрадывает…
– Ну и что? – пожал плечами Родим. –
Артельным-то по лесам за росомахами приходиться гонять, сторожить,
а ко мне они сами приходят. Места-то глухие. Их тут как
мошкары…
– Вот-вот, – закивал головой
пассажир, – это очень хорошо, очень… Кстати, позвольте
представиться – Вельяминов, Федор Степанович.
– Родим, – откликнулся хуторянин. –
Пестрецов.
– Крайне приятно. – Гость покосился
на ствол «Баринова», торчавший у правого бедра собеседника. –
Серьезная вещь, однако! Армейский вариант, если не ошибаюсь? Чем
же, позвольте спросить, вызваны столь строгие меры предосторожности
с вашей стороны? Никодим еще в воздухе запугал меня, что вы
запросто можете сбить нас при посадке. Неужели мы похожи на
бандитов?
Хозяин лениво пожал плечами.
– Кто ж вас разберет? Глидер вроде
знакомый, да откуда я знаю, кто на нем летит? На брюхе у него не
написано.
– Я же говорил, профессор, – встрял
Никодим, – озоруют тут у нас всякие придурки. В прошлом месяце вон
одни уроды семью Исуповых в заложники захватили. С хутора Пашкин
Лес. И на их же глидере полетели к лагерю старательской артели
Кузьмы Оглобли. Думали врасплох застать. Только когда вывалились из
глидера, получили в упор залп из старательских «Бариновых». А потом
еще один. И пожалте бриться. Те, кто выжил в перестрелке, потом
очень удивлялись, как так получилось и почему налет не удался.