Софи принесла воды, и двойными усилиями мы усадили Катарину на
диван, а затем и уложили. Фасон её платья позволил это сделать.
Корсета она не носила — я сразу проверила, боялась, что ей трудно
дышать. Софи сказала, что принесёт розовой воды и соли, а я присела
у Катарины в ногах, взяла в ладони влажную почти безвольную
руку.
Катарина всё ещё плакала. Крупные слёзы катились по ставшему
мокрым лицу. Некоторые люди умеют красиво плакать, но Катарина к
ним не относилась. Она кусала губы, явно пыталась сдержаться, но
вернуть самообладание ей не удавалось. Заметив мой взгляд, она
уткнулась лицом в подушку, её плечи дрожали.
— Дорогая Катарина, не стоит так расстраиваться. Уже всё хорошо,
уже всё позади.
Тотчас раздался язвительный голос:
— Всё хорошо? Всё уже позади? — Вилар фыркнул. — Майри, открой
глаза. Ты была восходящей звездой, твоего внимания добивались
лучшие люди, и что ты теперь? Не кто, а именно что — содержанка
сына башмачника! А я, благодаря тебе, теперь вынужден посещать дом
башмачника. И моя сестра — тоже.
Я погладила Катарину по руке и встала. Чёртов корсет
необыкновенно мешал нормально дышать и почти не сгибался. С другой
стороны, когда-то у меня ноги не двигались, так что это небольшое
неудобство я собиралась игнорировать. А вот кое-что другое я
игнорировать никак не могла. Тем более когда за моей спиной стояла
вернувшаяся Софи, которая, как и я, слышала каждое произнесённое
Виларом слово.
— Вы находитесь в доме виконта Дамиана Дэбрэ, — сказала я и
улыбнулась. — Извольте вести себя здесь подобающе, виконт Вилар.
Ваши слова не делают чести вашему происхождению и воспитанию.
Он тоже встал. Его лицо покраснело так же некрасиво, как и у
Катарины — неровными пятнами.
— С каких это пор ты делаешь мне замечания, Маймай?
— С тех пор, как это стало необходимым, виконт Вилар.
— И с каких это пор ты обращаешься ко мне на «вы»? Мы уже
вечность друг с другом на «ты». Я для тебя Вилар, а ты для меня —
Майри, милашка Маймай, моя милая девочка.
Он улыбнулся с той снисходительностью, которую мужчина нередко
проявляет к женщине, которую не уважает (и с которой, скорей всего,
спал).
— С тех пор, как перестала быть частью вашей семьи. И да,
спасибо, что напомнили мне. — Я улыбнулась. — Я отзываю у вас своё
позволение называть меня по имени, виконт Вилар. Теперь я для вас
только и исключительно леди Майри.