Мишка сказал, что всё лето пробудет в Мотовилове, поэтому я могу
приезжать в любое время и жить у него. То же самое мне предложил
каждый из ребят. Ну а Юлька и вовсе сказала, чтобы я позвонил ей
после экзаменов и дала свой новый номер телефона. После чего я
запрыгнул в кабину зила, и мы поехали в Захарово.
Всю дорогу до Захарово дядя Коля пытался шутить и подбадривать
меня. Видно было, что он сам весь на нервах, но старался этого не
показывать. Правильно, я тоже всегда так делал, когда не хотел,
чтобы переживали родные, если случалась какая-нибудь лютая
хрень.
— Дядь Коль я буду не против, если вы с мамой поженитесь, —
сказал я, когда вылезал из машины.
От этих слов дядя Коля сперва впал в ступор, а затем расплылся в
широкой улыбке и протянув мне руку, сказал спасибо. И это звучало и
выглядело так искренне, что я даже не могу вспомнить ни одного
случая такой искренности от, по сути, чужого мне человека за всю
свою прошлую жизнь. Да и в воспоминаниях Серёги не было ничего
подобного. Дядя Коля реально любит маму и, похоже, его останавливал
только я. А теперь я дал добро, вот он весь и светится от
счастья.
— Ты только главное — не торопись, но и не мнись, как девка не
целованная. Приезжай к нам в гости, как бабушка поправится. Ну и не
забывай звонить маме, узнавать, как у неё дела.
— Может, всё же на обед ко мне? — спросил застеснявшийся моих
советов мужик.
— Да не я вон в столовую зайду. Как раз время обеденное.
Денег мне вполне должно хватить и ещё останется. К тому же мне
реально хотелось поесть в советской столовой. Вспомнить, насколько
это было вкусно. Тем более после всего случившегося дико хотелось
есть. Хотя меня и накормила бабушка Алины, буквально час назад.
Похоже, что теперь мой организм таким образом реагирует на стресс.
И это не есть хорошо. С такими темпами я могу очень сильно
раскормиться. Хрен пройду медкомиссию, или просто отчислят во время
обучения. Но сейчас я точно могу себе позволить хорошо поесть.
Столовая находилась недалеко от вокзала. Хотя в небольшом
посёлке, как Захарово всё находилось рядом. Но всё мне не нужно, а
конкретно столовая.
Вокзал — это слишком громкое название для обычного окошка, в
торце какого-то кирпичного здания, на пятачке возле церкви. Тем не
менее именно так он и назвался. Над окошком висели часы. До
прибытия автобуса оставалось больше трёх часов, поэтому других
пассажиров ещё не было и две деревянные лавочки у вокзала
пустовали. Я купил билет и направился в столовую.