«Не нам спорить с богами. Мы вправе только просить», — сколько
раз Агнешка слышала из уст Душеньки эти слова, сколько раз кивала,
а теперь сама оказалась в роли несчастной просительницы, получающей
окончательный и бесповоротный отказ.
— Твой путь, милая, труден, потому назначен не каждой из нас. Но
боги обещают: ты сможешь сохранить своё сердце нетронутым, если
таков будет твой выбор.
Прилепиться бессмертной душой к какому-то человеку, забыв о
небесном воинстве и Творце — такого с ней не может случиться.
Агнешка боялась совсем не смятения в сердце.
— А тело? — спросила она прямо, борясь со жгучим смущением.
Если речь идёт о замужестве, понятно же, что не одной душой муж
заинтересуется. Мужчины, они ведь в большинстве своём склонны
ставить чувственные удовольствия выше духовных радостей. Так всегда
говорили старшие сёстры, когда младшие спрашивали.
Агнешка в общих чертах понимала, о чём идёт речь. И всё же ей
сложно было даже представить, какие такие удовольствия могут
закрыть перед глазами величие и славу Творца, да настолько, чтобы
стремиться человек стал к земному больше, чем к небесному. Потому
она спросила сейчас о том, о чём прежде и не думала спрашивать.
Вместо ответа Душенька отвела взгляд.
— Ты, главное, вернись, — сказала уклончиво и тем ответила на
неудобный вопрос. — Нет места на земле лучше нашей обители. Здесь
ты найдёшь покой и исцеление даже от самых страшных испытаний.
«А меня страшное ждёт?» — Агнешка и хотела, и боялась спросить.
Так и не решилась. Тем более что рядом сидела незнакомая женщина в
шубе и с красным лицом. Интересоваться мирским при ней Агнешка
постыдилась.
Да и вообще, разве не обучалась онаа с самых малых лет в
обители? Разве не знала, что не у Душеньки, а у ангелов и богов
помощи и заступничества просить надо. Душенька — она хоть и
аббатиса, но человек, ходящий по земле ногами, и лишь половиной
сердца отданный небесному. Нельзя такими глупостями её сердце
нагружать — так что Агнешка смиренно опустила голову и приняла
объявленную ей судьбу. С богами не спорят.
— Будет к тебе свататься молодой волколак, — сказала Душенька, —
так ты уж, душа моя, не бойся его и не отвергай его ухаживания.
Волколаки — род хоть и страшный, и в зверьё разное оборачиваются, и
зверь над ними иногда власть берёт, всё же и они тоже отмечены
покровителем нашим, архангелом Люцианом. Любы они ему. Он дал им
силу большую, чем кому-либо на земле, и чутьё, которым не обладать
другим из рода человеческого. У них нет святого знания, они
безбожники, но их род угоден богам, ангелами управляется.
Волколаки, как и мы, под небом ходим, хотя и не верят они в небеса
и их обитателей.