Смотреть в окна Агнешка больше не отважилась. Попыталась
устроиться на сидении как полагается, но всё так скрипело, трещало,
подпрыгивало и раскачивалось, что в итоге, как и её спутница,
Агнешка сползла на пол.
В голове билось всё громче и уверенней: «Нам не спастись, тут ни
боги, ни ангелы не помогут».
Сестрица Эля за такие мысли дала бы нагоняй, может, даже
заставила бы стоять в углу на горохе. С какой бы радостью Агнешка
перенеслась в обитель, даже если бы с гороха её не отпускали
неделю.
— Помоги нам, Пречистая Мать, — нараспев, закрыв глаза, читала
Фица, — пошли нам, находящимся в опасности, убогим и слабым,
святого защитника. Пусть возьмёт он нас под своё покровительство,
пусть избавит нас от врагов рода человеческого. Смилуйся,
Пречистая, помоги. Сыном твоим заклинаю, жизнь отдавшим ради
спасения нашего. Помоги нам, Пречистая Мать...
Всего на миг Агнешка отвлеклась на молитву, усиливая её
многократно — «Где двое или трое собраны во имя Моё, там и Я
невидимо стою между ними», — как снаружи раздался полный
отчаяния вопль, а внутри — чудовищный скрежет.
Она только и успела прикрыть голову руками, как карета
накренилась так, как ни разу до этого, а затем повалилась на бок,
как раз в ту сторону, где у дверцы на полу пряталась Фица. Агнешку
дёрнуло вбок и вниз, она упала, как и где придётся, путаясь в юбках
и шубе.
Карету ещё недолго несло, затем всё стихло.
Агнешка упала удачно, ничего себе не повредив. Чувствовала, что
прижала своим телом накрывшуюся шубами спутницу, постаралась
приподняться и отползти, но та схватила Агнешку за руку.
Серые навыкате глаза Фицы в полумраке кареты стали как будто ещё
больше.
— Молчи, — одними губами сказала она и прижала указательный
палец ко рту.
Агнешка замерла, прислушиваясь — вокруг ходил кто-то. Испуганно
ржали лошади... лошадь, теперь одна. Удар, глухой рык — и снова
всё, кроме повизгиваний и рычания, стихло.
Карету качнуло, будто кто-то забирался по ней.
Фица подняла испуганное, как снег белое лицо к свету,
проникающему через окно, и Агнешка вдруг поняла, что немедленно
следует сделать. Дёрнула женщину за руку и приказала пригнуться, а
затем спрятала скукожившуюся Фицу под овчиной из тех, которыми они
накрывали ноги. Успела в последний миг, когда дверцу кареты уже
тянула к себе чья-то рука.