Ансельм позвонил в колокольчик, призывая послушницу. Самому ему
в главный дом путь был заказан: мужчин сёстры даже на порог не
пускали — ни старых привратников, ни герцогских вестников, ни
королей.
Во двор вышла сама сподвижница аббатисы, сестра Эленика. Видно,
из окон заприметили приезд гостей, да по гербу на дверце кареты
поняли, кто пожаловал, и отправили встречающую по высшему рангу.
Монахиня — как и всегда, в чёрном до пят платье и в высоком белом
головном уборе, оставляющем обнажёнными только глаза, нос и часть
подбородка — подошла к самым воротам. Как и все здесь, шла она
степенно, но не бесшумно, как в обычные дни; сегодня снег хрустел
под подошвами её зимних сапог.
Ансельм виновато опустил голову — дорожку до чёрного входа
убрать не успел, не думал, что кому-то из главного дома до
нескорого ещё обеда придётся выйти во двор.
Приезжая дама, несмотря на дородность, ловко склонилась в низком
церемонном поклоне. Сестра Эленика ответила тем же с выражением
бесконечного терпения на некрасивом худом лице.
Многоопытный Ансельм на месте пришлой дамы предпочёл бы
отступление заведомому поражению в грядущей битве. Сестра Эленика
отличалась крутым нравом, и не было никого в обители, кроме,
возможно, её полновластной хозяйки, кто не боялся бы вот этого
постного, почти мёртвого выражения всегда щедрого на чувства
лица.
— Сёстры во славу Творца и под покровительством несущего свет
знания архангела Люциана приветствуют представительницу герцога
Сташевского, нашего благодетеля. Аббатиса Брындуша, в миру — Её
Высочайшая Светлость княгиня Брановская, в преддверии великого
праздника Рождества Христова до крайности занята, но готова
незамедлительно ознакомиться с письмом, написанным герцогом
Сташевским самолично и запечатанным его личной печатью, если
таковое при вас имеется. В противном случае вам придётся вернуться
назад и впоследствии привезти такое письмо, но не ранее, чем через
четырнадцать дней после светлого праздника Рождества и Дары
приносящих.
Ансельм даже рот открыл, так красиво, как по писаному, говорила
сестра Эленика.
— Благодарю за разъяснения, сестра, — ответила полная дама
звонким девичьим голоском и вытащила из складок платья конверт. —
Вот письмо, о котором вы упоминали.
Несмотря протянутую сестрой Эленикой ладонь и всю
требовательность, вложенную в этот маленький жест, дама письмо не
отдала.