Так, в расстроенных чувствах, она и
пошла на ужин. Впрочем, у остальных претенденток на руку и сердце
принца поводов для радости тоже было мало. Так что за столом они
едва ли перебросились хоть десятком слов.
А вот после ужина Элинор, которая,
как обычно, возвращалась в апартаменты вместе с Амели,
разговорилась.
– Вы слышали, ваше высочество, что
принцессу Констанс погрузили в мертвый сон? Говорят, любую, кто
приблизится к принцу Армэлю, ждет то же самое.
Тоненький голосок виконтессы дрожал и
срывался.
– Откуда вы это взяли, Элинор? –
Амели резко остановилась и внимательно посмотрела на подругу. Ей
мог рассказать об этом дядя, но тогда эта новость была бы подана
совсем в другой интерпретации.
– Моя горничная услышала это на кухне
от повара, которому рассказала обо всём камеристка самой принцессы.
И я думаю, что так оно и есть. Констанс целый день не выходила из
своих апартаментов.
Вот уж действительно – шила в мешке
не утаишь! Наивно было предполагать, что никто из слуг, видевших
сонную принцессу, не проболтается об этом.
– Но баронесса же сказала, что ее
высочество больна, – напомнила Амели. – Так что вполне естественно,
что она находится в постели.
– Ах, ваше высочество, косвенно эти
слухи подтверждает и мой дядюшка. Я спросила его, что случилось с
Констанс, а он так побледнел. Он сказал примерно то же, что и
баронесса, но я поняла, что он врёт. Я знаю его столько лет и
всегда чувствую, когда он говорит неправду.
Амели обняла испуганную девушку, и
они пошли по коридору, тесно прижавшись друг к другу.
– Не поддавайтесь панике, Элинор!
Если бы с Констанс случилось что-то серьезное, его светлость
непременно рассказал бы вам.
Она надеялась, что ее слова
прозвучали достаточно убедительно.
– Ах, ваше высочество, – вздохнула
Элинор, – королевский дворец пугает меня. Лучше бы принц Армэль
выбрал тот дворец, что в пещерах. Там я знаю каждый уголок. И с тем
дворцом связано столько приятных воспоминаний! Я впервые попала на
бал, когда была еще совсем маленькой – тайком. Я пробралась на
балкон бальной залы и оттуда смотрела на танцующих. Ах, как это
было прекрасно!
Ее обычно бледные щечки порозовели, а
на губах появилась столь редкая для нее улыбка. И Амели тоже
улыбнулась. Она в детстве и не помышляла ни о каких балах. Она была
уверена, что балы бывают только в сказках.