И самое главное: почему-то Рэм
думал, что люди будут грустными, мрачными и испуганными, ведь над
ними, по словам наставников и капитана Зиверса, нависла некая
страшная угроза, но все оказалось иначе. Редкий прохожий выглядел
хмуро и недовольно. Раздраженно? Не больше трети! Сосредоточенно? В
большинстве своем! Мрачно? Кое-где попадались мрачные на вид люди,
внешность которых намекала на то, что эти люди занимаются не самой
благочестивой работой. Но их было немного. Люди жили, и страшная
неведомая угроза жить им не мешала.
Чем больше Рэм удалялся от Воинского
Зала, тем запутанней становились улицы. Мостовая из камня сперва
сменилась дощатой, а потом превратилась в обычную грунтовку. Дома
становились пониже да победнее.
К удивлению Рэма, женщин на улицах
оказалось немного. В памяти мелькали странные невнятные образы о
том, что женщин на улицах может быть не меньше, чем мужчин, а их
одеяния… Та свобода, легкость и открытость здесь и сейчас казалась
невозможной.
– Эй, парень! – размышления прервал
грубый окрик. Рэм нашел взглядом издавшего крик: крепкий, но
опустившийся мужчина с обрюзгшим лицом и грязными спутанными
волосами сидел у стены и сжимал в руке большую кружку. То, что
некогда было дорогой одеждой, ныне превратилось в жалкие
лохмотья.
– Денег дай! – требовательно тряхнул
кружкой мужик и облизал губы. Запах застоявшегося перегара намекал,
на что пойдут полученные деньги. В остекленевших глазах мужика
читалось одно: ему требовалось утолить душевную жажду. И чем
быстрее, тем лучше.
Табличка над головой сообщала, что
мужика звали Варсингером. За сегодня Рэм не раз проклял полученную
черту. Таблички с именами мелькали над каждым встречным человеком,
мешая, отвлекая и раздражая. Вот зачем ему знать, как зовут наглого
бродягу-выпивоху? Такие выпивохи, правда, более спокойные и менее
наглые, Рэму на улицах города уже встречались. Они тихо подпирали
стены домов и грустно смотрели на прохожих. Изредка добросердечные
горожане подкидывали им то луковицу, то гросс, а то рубленку. А
этот наглец!.. Рэм повторно разок окинул мужика взглядом и замер.
Небесное Дитя! Внутреннее чувство ясно дало понять, что сидящий у
стены сутью своей похож на Рэма. Как такое могло случится? Почему
тот, кто должен бороться со злом и помогать людям, превратился в
эдакое… ничтожество? Несколько мгновений Рэм рассматривал владельца
кружки, а затем покачал головой и направился искать выход из
запутанного лабиринта улиц и переулков.