– Да, Лайма?
Овчарка наклонила голову и посмотрела на меня преданными
глазами.
Я прошел на кухню. Господи, я уже и забыл как тут все было! Этот
белый кухонный гарнитур. Этот древний холодильник «Юрюзань» с
округлым верхом! Если взяться одновременно за его металлическую
ручку и за смеситель мойки, то долбанет током - фаза на
металлический корпус выходила. Меня однажды так шандарахнуло, что
аж в другой угол кухни отлетел. Поэтому ручка холодильника сейчас
обмотана толстым слоем синей изоленты. Сам и наматывал.
Вообще, если вспомнить, сколько у меня ситуаций было,
подтверждающих правоту изречения, что каждый взрослый мужчина, это
однажды выживший мальчик, так их просто не перечесть. Навскидку:
тонул, свалившись с плота в заброшенном котловане, хватаясь как
говорят, за соломинку, за жердь, с почти нулевой плавучестью; с
троллейбуса прыгал на полном ходу, да еще против хода - капец, как
выжил непонятно; срывался с зацепа трамвая - видел потом обрубок
без рук, без ног, без головы от такого «зацепера»» - перестал;
уезжал черте куда за город в чистое поле; с крыши падал, с гаражей…
Мда. У парня с крыльями, что за мной присматривал, наверное вся
голова седая.
Я потянул за ручку холодильника, она расхлябанно лязгнула и
дверца открылась. Загорелась лампочка, освещая забытые уже
пластмассовые полки и решетки. О, еда есть. Полбатона любительской
колбасы. Алюминиевая кастрюля, должно быть с мясной кашей для
Лаймы. Полпачки крестьянского масла. Половинка белого хлеба, с
коричневой глянцевой корочкой. «Городской»,-- подсказала память.
Классно было ее чесноком натирать.
Поискал глазами фильтр и не найдя, набрал воды прямо из под
крана, ну да, какой фильтр? Поставил на плиту. Повернул вертушок.
Чет не трещит? Ах черт, тут нет автоподжига, где то должны быть
спички…
Нашел их в настенной полке рядом с плитой. Зажег конфорку..
Завис, открывая все дверцы и рассматривая жестяные и керамические
коробки и бочонки под крупы, такие знакомые, такие родные; тарелки
с замысловатым цветочным рисунком, кружки олимпийскими кольцами,
которые разбились уже давным-давно. Где-то должна быть алюминиевая
ложечка с олимпийским мишкой… Выдвинул ящик - вот она!
Все на месте. Все ровно такое же, как сорок лет назад. Такое
чувство, будто я очутился в квартире-музее самого себя и в которой
кто-то, очень скрупулезно, все воссоздал. Воссоздал?