Но это была лишь новая ловушка иллюзии – с лицом Эрика все было в порядке.
- Сюрприз! Я скучал по тебе, Джесс, – широко улыбнулся Эрик, открывая объятия, зажав в одной руке лопатку, во второй – бутылочку арахисового масла.
Девушка бросилась в его объятия – не потому, что соскучилась, ведь не виделись они совсем немного, а потому, что после этого кошмара она чувствовала себя отвратительно, и ей нужна была поддержка. Простое человеческое тепло. Слова.
Джесс с силой обняла Эрика за шею, прижимаясь к нему всем телом. Тот освободил руки и заключил ее в теплые объятия. От него пахло корицей и ванилью.
- А ты скучала, - по-доброму усмехнулся тот.
Видно было, что реакция девушки ему нравится.
Они отстранились друг от друга, и Эрик вдруг спросил, гладя ее по лицу тыльной стороной ладони:
- Что случилось, милая?
Он всегда чутко чувствовал ее.
- Плохой сон, - призналась Джесс, слыша нервозность в собственном голосе.
- Точно? – нахмурился он.
- Точно. Почему ты не сказал, что приедешь утром?
- Это же сюрприз, - пожал широкими плечами Эрик, отодвигая для Джесс стул. – Хотел порадовать тебя. Приготовить завтрак в постель.
- Ты донес меня на руках до спальни? – спросила она, косясь на капкейки, которые, несмотря на то, что выглядели аппетитно, не вызывали ничего, кроме отвращения.
Что с ней?
- Нет, - нахмурился Эрик. – Ты спала у себя. А-а-а, - догадался он и мягко попинал:
- Ты выпила лишнего и ничего не помнишь? Джесс, милая, я не настаиваю на том, что ты должна вести здоровый образ жизни, но стоит знать меру. Это для твоей же безопасности.
- Да, - качнула головой девушка, не готовая спорить. Хотелось положить голову на стол и заснуть, чтобы не чувствовать головокружение и тошноту.
Глядя на нее, Эрик усмехнулся и приготовил горький крепкий кофе, который немного привел Джесс в чувство.
Страх постепенно отступал назад, в темноту.
Это просто плохой сон…
Джесс пила кофе и слушала жениха, который веселым тоном рассказывал о симпозиуме и коллегах, не забывая о плите, а перед глазами стоял окровавленный полупрозрачный образ Брента, лежащего у ее кровати без сознания.
В какой-то момент Эрик захотел ее поцеловать, наклонился, упершись рукой в стол, но образ Брента в голове Джесс стал вдруг таким ярким, что на нее нахлынул приступ отвращения и иррационального ужаса. Руки Эрика казались чужими. Аромат корицы и ванили – приторно-удушающим. А все вокруг – чуждым и нелепым, лишенным смысла.