Она осторожно постучалась в дверь и, не дожидаясь ответа, вошла.
В комнате царил полумрак, все окна были закрыты плотными
портьерами, через которые лучи солнца не проникали внутрь.
— Я ждал тебя, — тихо произнёс Давир, отодвигая в сторону
балдахин. Джим сбросила с плеча походный мешок прямо возле двери и
направилась к кровати. Здоровяк приложил палец к губам, указывая на
фигуру за столом. — Только ты не шуми. Пусть ещё поспит. Он,
бедненький, со мной за эти дни намаялся.
— Чего это сразу бедненький? — Алиар приподнял голову, от его
щеки отклеилось перо и, кружась, медленно опустилось на пол;
проследил за его падением и только потом перевёл заспанный взгляд
на посетительницу. — А, это ты? — Поднялся из‐за стола и прошёл к
окну, приоткрыл штору, впуская в комнату солнечные лучи. С кровати
раздался болезненный стон. Вернул плотную ткань на прежнее место,
оставляя лишь узкую щель. — Так лучше будет?
— Да, спасибо, — Давир убрал руку от глаз. — Так гораздо лучше.
— Грустно улыбнулся, когда заметил, каким испуганным взглядом
смотрит на него девушка. — Да, малыш, тьма лишь прикоснулась ко
мне, но и этого оказалось достаточно, чтобы навсегда изменить мои
предпочтения. Их самый главный говорит, что я теперь, получается, и
не совсем человек.
Джим в ужасе посмотрела на Алиара. Юноша прикрыл веки,
подтверждая его слова.
— Как же так? — выдохнула Джим, сжимая сильнее руку Давира и
пытаясь разглядеть на лице здоровяка изменения, произошедшие с ним.
— Так не должно быть! Ты обязательно поправишься.
— Не переживай за меня, малыш! — Здоровяк сам приблизил к ней
лицо. Джим невольно отшатнулась: глаза мужчины были темнее чёрного
омута. Давир удержал её за руку. — Я чувствую себя гораздо лучше, —
между бровями образовалась складочка, — а самое главное, — губы
скривились в улыбке, — теперь помню, кто я такой.
Джим знала, что так нельзя, но ничего не могла с собой поделать,
смотрела в глаза друга, а по щекам текли слёзы. До боли прикусила
нижнюю губу, не решаясь что‐либо сказать, но руку не отнимала.
Алиар обошёл кровать и остановился за спиной Давира.
— Я ждал тебя. Знал, что придёшь сегодня, — голос Давира звучал
слабо. — Специально попросил, чтобы он меня не усыплял, — обиженно
посмотрел на юношу, стоящего за его спиной. Видно было, что
движение ему далось с трудом. — А то он меня постоянно какой‐то
дрянью поит. — Отпустил девушку и с усилием сел, поворачиваясь к
своему лекарю вполоборота. — Я потом сутками напролёт дрыхну, а он
сидит рядом и что‐то шепчет надо мной.