- Я подожду полгода, пока ты не закончишь работать с городом. И
тогда мы разведёмся.
И развернулась от него к кровати. Сграбастала одеяло с подушкой,
добавила к ним покрывало и потащила в ванную комнату.
- Теперь у меня будет третья спальня. Хоть высплюсь, - бросила
она мужу и ногой толкнула открытую дверь ванной комнаты, чтобы
треск двери о косяк заставил Михаила хотя бы поморщиться.
Она впихнулась в небольшой проём, слишком неудобный для её
громоздкой поклажи. И принялась за работу, выполняя свою угрозу:
выстелила дно ванны покрывалом, потом бросила туда же подушку и
одеяло. Подумала-подумала и закрыла дверь перед носом подошедшего
Михаила. И – снова нервный смех на грани с истерическими слезами,
который она приглушила, бросившись к ванне и вытащив из неё краешек
одеяла: «Ой, мама моя! Кажется, у нас первая семейная ссора?!
Только не плачь, Аврора! Только не плачь…»
Стук в дверь заставил поднять голову.
- Аврора, - приглушённо из-за двери позвал муж. – Может, нам
лучше поговорить об этом, как ты сначала и хотела?
Так стремительно она ещё никогда не переходила из одного
состояния в другое.
- Если я начну с тобой говорить, я буду реветь и вопить, ты
понимаешь?! – крикнула она, сжимая изо всех сил кончик одеяла и
сваливаясь рядом с ножками ванны. Судорогой плача рот перекосило
так, чтобы она с трудом выговаривала слова. – Я уже не могу! Не
могу с тобой говорить!
Небольшая тишина – и Михаил предложил:
- Хочешь – я позову Елену?
- Если ты скажешь ещё хоть слово, я подожгу дом! – вскрикнула
она. – Я начну бить всё, что бьётся! Ненавижу тебя! Ненавижу!
Уходи! Оставь меня в покое!
Она сидела на полу, вздрагивала от позывов плакать и мечтала,
чтобы он ушёл, потому что в ней вдруг проснулись такие странные
желания, как бить ногами в дверь, швырять в неё всем мелким, что
найдётся в ванной комнате.
За дверью тишина. Она ползком переместилась к ней, чтобы
услышать, как он уходит. И чуть не шарахнулась в сторону, когда его
кулак с грохотом проломил дыру в деревянной двери над её головой.
Рукой же Михаил нащупал крючок и открыл дверь. Он так спешил войти,
что чуть не ударил по жене ногой, не сразу разглядев, что она
полулежит на полу. Но отдёрнул ногу и склонился к ней, чтобы
поднять её на ноги и, крепко прижав к себе, вытащить её из ванной
комнаты, а потом и из её личной спальни. Ошеломлённая, она даже не
сопротивлялась, когда он вместе с ней сел в то же своё кресло и
спокойно сказал: