К счастью, они не стали меня преследовать. Но голос
блондинистого долго разносился над берегом. У меня просили прощения
и звали назад, чтобы позволить загладить свою вину.
Ну уж нет.
Не надо ничего заглаживать.
И вообще, что это за нахалы такие? Благородные мужчины просто
отвернулись бы и ушли оттуда, сделали вид, что вообще меня не
заметили. А эти пялились, как… как… как мужланы.
Мужланы они и есть.
Я была зла. Очень зла.
И вдруг заметила, что всё ещё шагаю по траве голышом и босиком,
сминая одежду и туфли в руках. Жеана! Я остановилась, огляделась по
сторонам, чутко вслушиваясь в пространство. И быстро оделась, не
хватало ещё на кого-нибудь нарваться.
Как такое могло случиться? Как они могли так себя повести с
благородной леди?
И тут же вспомнилось это «селянка», произнесённое нараспев,
словно блондин наслаждался самим звучанием слова. Они решили, что я
крестьянка, потому и не подумали отвернуться.
Злость прошла, сменившись смущением.
Двое мужчин разглядывали меня так, словно имели на это право. А
я уж хороша – расслабилась и попала в возмутительную ситуацию.
Тётушка права, если меня не держать в строгости, я плохо кончу.
Мужские взгляды остались на теле тонкой корочкой, подсыхая, крошась
и стягивая кожу. А может, это был ил. Неважно. Мне уже было не до
разбирательств.
Но расстояние до деревни я преодолела с рекордной скоростью. Вот
только, когда за поворотом показались камышовые крыши домов, мне
пришлось остановиться, а потом и опуститься в траву у дороги.
Потому что ноги мелко-мелко подрагивали, совершенно отказываясь
меня держать.
– Барышня, что с вами? Мисс Эби?
Я поняла, что кто-то зовёт и трясёт меня за плечо, не сразу, до
того была погружена в свои мысли. Потом приподняла голову и
обнаружила склонившуюся надо мной Рену, жену мельника. Пышная и
румяная, сама похожая на свежую сдобу, одну из тех, что лежали у
неё в корзине и источали одуряющий аромат.
Только теперь я поняла, что завтрак остался в далёком прошлом. И
ещё неизвестно, когда будет обед и будет ли он вообще. В желудке
провокационно заурчало. Он вспомнил, что голоден, и спешил сообщить
об этом всем вокруг.
– Всё в порядке, Рена, – я попыталась улыбнуться, уж слишком
встревожено смотрела мельничиха, – просто быстро шла и устала.
– Такое бывает, – поделилась она своими наблюдениями, но дальше
не пошла, осталась рядом. Поставила на траву корзинку, приподняла
холстину и достала одну из булочек, аромат которых яростно
пробивался наружу, сразу выдавая, что именно скрывается внутри.
Протянула мне: – Вот скушайте, а то худенькая, что та травинка –
ветер подует и унесёт. Потому и сил у вас маловато, что мало
кушаете.