После смерти мамы я стала замкнутой, сторонилась людей и только Мотя заставил
меня почувствовать, что я не одна, есть брат, который нуждается во мне так же,
как и я в нем…
– Сегодня самый счастливый день моей жизни, – выдавливаю из себя фразу и у меня
щеки сводит от фальшивой улыбки, которую я демонстрирую на камеру.
– Похвально, Ярослава, похвально, – отвечает жених, разглядывая мое лицо,
медленно скользя взглядом к вырезу платья, где вздымается грудь.
Мужчина отнимает мою ладошку от локтя отца, проводит своим большим пальцем по
внутренней стороне моего запястья, где сходит с ума мой пульс.
– Красивая невеста мне досталась. Будь послушной женой, носи с достоинством мою
фамилию и я положу к твоим ногам весь мир.
Букет
ложится в мою ладонь, а я не выдерживаю яростного, одержимого взгляда моего
будущего мужа, опускаю глаза, смотрю на кроваво-алые цветы, символ невинности
будущий жены, и тошнота подкатывает к горлу.
Лечь в
постель с мужчиной, который вызывает у тебя содрогание от ужаса и неприязни,
тяжело. К этому нужно подготовиться морально и все равно сложно перешагивать
через себя.
– Ничего мне
не ответишь?
Голос
Айдарова заставляет встрепенуться, и я отвечаю первое, что приходит на ум:
– Я
постараюсь.
Главное, не
уточнять, что именно постараюсь…
Церемония
продолжается. Я пытаюсь дышать. Вдох-выдох, вдох-выдох, отец передает дочь в руки
жениха. Мой будущий муж резковато тащит меня на себя и заставляет встать рядом,
приобнимает за талию, и я чувствую, как его пальцы впиваются в корсет, добавляя
боли моим перетянутым ребрам.
Фотографии
должны быть идеальными, улыбаюсь, а сама думаю, что сегодня не свадьба, а
похороны. Я себя закапываю живьем, мне не суждено узнать, что такое любовь.
Айдаров заберет меня себе. Развод с таким человеком маловероятен, побег...
Думаю, и он
невозможен.
Смаргиваю
слезы, которые все непременно сочтут за доказательство счастья невесты.
– Ну что же,
господа, снимайте, – командует мой жених.
Вспышки
ослепляют, а Айдаров дотрагивается до моего подбородка и поворачивает в свою
сторону без видимых усилий, смотрит в мои глаза и его выпирающий живот
впивается в меня, пока он давит второй рукой мне на спину, заставляя
приблизиться для поцелуя на камеру.
Мои глаза
распахиваются в ужасе. Мурат заслоняет собой солнце, нависает черной тучей над
моей головой, и я в страхе прикрываю веки, чтобы не смотреть в эти жгучие
глаза, полыхающие чистой похотью.