– Мою дочь?!
Это все из-за Настасьи?!
Смех,
наполненный превосходством.
– Нет.
Другая твоя дочь. Цветок, что прячешь ото всех, Егорчик. Черноволосая
красавица, скромная, тихая, с бирюзой в глазах. Я хочу на ней жениться.
– Это
шантаж.
– Отдай мне
ее в жены по-хорошему, все твои дела выправятся. Чем скорее решишь вопрос, тем
больше шансов спасти бизнес. Заметь, Егорушка, я хочу твою дочь не в наложницы,
а именно в жены. Это честь для любой семьи.
– Ярослава
не предмет для торгов. Мой ответ…
– Я
согласна!
Мой голос
дрожит, когда я открываю дверь кабинета и вхожу, представая под темные злые
глаза Айдарова, мужчины, способного уничтожить всю мою семью только для того,
чтобы уломать отца отдать в жены дочь…
– Вот видишь,
Голицын, какая у тебя умная дочь. Проницательная. Поняла, какое предложение ей
делают.
Улыбается,
проходится по моей фигуре алчным взглядом. Тем же, как тогда на приеме, когда я
случайно столкнулась взглядом с этим страшным человеком…
Улыбается,
глядя мне прямо в глаза, а я каким-то чутьем понимаю, что он понял,
почувствовал, что я стою под дверью и подслушиваю.
Поднимается
и идет ко мне, берет меня за дрожащую руку и заставляет пройти вглубь кабинета.
– Я человек,
чтущий традиции, Голицын, так что считай, я попросил у тебя ее руки, и ты отдал
мне дочь.
Поворачиваюсь
и смотрю в стремительно бледнеющее лицо отца, чувствую, как он опять готов
возразить, и отвечаю твердо:
– Я все
решила, отец. Стать женой такого человека – мечта любой. И не стоит обсуждать
этот вопрос больше.
Страшный
человек.
Короткая
вспышка воспоминания и я покрываю холодную руку отца своей ладошкой. Он хочет
еще сказать что-то, но рядом раздаются голоса, гости со стороны жениха под
удары барабанов заходят в комнату, женщины, разодетые в традиционные наряды, с
песнопениями на восточный манер, держат в руках подносы со сладостями и
подношениями.
Они танцуют
вокруг нас с отцом, поднимая подносы на вытянутых руках...
Если бы была
гостьей на чужой свадьбе, не знала всего закулисья, может быть, я бы и
восторгалась необычностью всего действия, но сейчас все мимо меня и вызывает
лишь неприятные ощущения из-за понимания, что как и обещал мой жених, все
традиции будут соблюдены, вплоть до демонстрации окровавленной простыни…
– Невеста!
Улыбочку, вас снимают! – широко улыбается один из многих приглашенных
фотографов, и пытаюсь улыбаться и вести себя как счастливая невеста, переступаю
через брошенные к ногам сладости и золотые монетки.