— М-да... — протянул Маркус, глядя под ноги. — Конечно.
— Мы же друзья! — сказала Катя и на всякий случай тряхнула
рукой, чтобы этот остолоп ее заметил.
— Конечно, — повторил Маркус. — Друзья. А давай ты мне сейчас
отсосешь по-быстрому.
— Прости?.. — Катя подумала, что ослышалась.
Маркус взялся за застежку комбинезона и потянул ее снизу
вверх.
— Чисто по-дружески, а?
Катя поперхнулась и зажала рот ладонью.
— Ну, я так и думал, — скучным голосом произнес Маркус.
Катя сидела, не дыша. Она не понимала, что с ней происходит, и
почему, но внутри все будто встало дыбом. На глаза навернулись
слезы.
— Какая же ты дрянь. Лживая, подлая, лицемерная дрянь.
Маркус сгреб фиалки со стола и принялся их рвать перед лицом у
Кати. В клочья, на куски, роняя ошметки на пол. Цветами завоняло
оглушительно и невыносимо, и Катю вырвало прямо Маркусу под
ноги.
От ужаса Катя подпрыгнула в кресле и принялась визжать, нелепо
размахивая руками.
— Дать бы тебе в рожу, да противно, — буркнул Маркус, уходя, но
Катя не расслышала.
Ей казалось, она умирает. Надо было доползти хотя бы на
четвереньках до медблока, а лучше вызвать помощь сюда, но Катя,
почти слепая от слез, набрала маму.
Мамин чип не отозвался, что было очень странно, зато ответил
папа.
— А-а, еще одна шлюха нарисовалась, — сказал он. — Чего надо,
сукина дочь?
— Ма-ама... — почти теряя сознание от ужаса, прохрипела
Катя.
— Я твою сукину мать заблочил, — торжествующе сообщил папа. —
Даром, что ли, я единственный электронщик на этой летающей помойке,
который хоть чего-то умеет... Вот потеха будет, когда повешусь, вы
же загнетесь без меня. Вам же только в Бочку Девять, но там своих
проституток девать некуда... Ладно, отстань, я гостей жду. Сейчас
ее хахаль сюда явится узнать, почто молчит ненаглядная. Сделаю
красавцу электрический стул, хе-хе!
Катя выпала из кресла.
***
Шмыгая носом и стараясь не шататься, она брела к открытой двери
шлюза. Несла радость людям, ага.
Навстречу ей вышли двое в форменных пилотских куртках и брюках
со множеством накладных карманов. Совсем молодые, едва под
тридцать, один повыше, другой пониже, оба смотрелись абсолютно
естественно в этой своеобразной одежде — с характерным шиком
небрежной элегантности, что отличает людей, которые действительно
умеют в ней работать и жить.
Катя знала: чтобы нести радость, желательно приветствовать
гостей станции на их родном языке. Она сможет, ведь это и ее язык,
недаром ей досталось русское имя.