– А что ты лаешься-то, охальник! Что ты больно дорогое привез-то! Растребовался!..
– Дусту привез!
– Ах ты, рожа ты поганая! Подошва ты навозная! Да что ты стоишь-то? Отеребок ты ржавой, брошеной!.. Ты пальца моего не стоишь! Ведь фунту, отеребок, не тянешь, а батманишься! Пра!.. Выгнать бы давно! Чего и держат только!.. Все буи посшибал!..
Довольный капитан молчит, а катер его между тем потихоньку подносит к брандвахте. Строповна угрожающе идет по палубе навстречу:
– Не подходи, враг!.. И под охрану не возьму! Иди вон на пустоплесье. Не надо мне таких! Все люди как люди, а этот… Что вытворяет, налил зенки-то! Завтра вот позвоню Василию Степанычу… Уходи!
Заглушив двигатель, катер, будто раздумывая, неловко переваливается на волне с боку на бок.
– Отрабатывай! – решительно взмахивает рукой Строповна, увидев подходящий еще катер. – Дай порядочным людям место!
– Принимай, Марфа Остротовна!.. Как здоровьице, как поживаешь?
– Ой, спасибо, Коля, спасибо, батюшко! Хорошо больно, лучше не надо… А ты иди, иди! Харя сиволапая! Выпялился… У-у-у!.. Вражина… Что удумал… Это разве люди? Это гитлеры!.. – и снова ласково: – До свету ли стоять будешь, Коль?
– Да посплю малость.
– Тогда давай вот сюда, давай вот на этот кнехт… Не прибойно тут. Всю ночь как в зыбке будешь баюкаться…
Ненавистный Строповне катер, так и не коснувшись брандвахты, отрабатывает назад. Капитан его, рыжий озорной Санька, – хороший капитан, ловкий, но и баламут несусветный – «убегает» на середину реки. Счеты у Строповны к нему старые. Теперь уж не все и помнят начало этой истории. Года два или три спустя, как устроилась Строповна работать в транспортном участке, освободилась маленькая квартира в поселке (поселок вовсю строился), которую тут же и дали Строповне. Как на крыльях летала она, перетаскивая свое барахлишко из общежития… Не успела опомниться от этой радости – подвалила другая… Но здесь следует рассказать и предысторию.
Той осенью зашел по каким-то делам начальник затона на склад к коменданту поселка и увидел покрытое пылью широкое кожаное кресло.
– Вот это трон! – сказал начальник, думая, как тепло будет в этом мягком удобном кресле зимой. – Отдай-ка ты его мне…
Первое время креслом начальник был доволен. Все сослуживцы конторы завидовали ему. Особенно восторгалась старший бухгалтер Альбина Егоровна: «Ну и кресло у вас, Василий Степаныч!».