Примерно в таком ритме прошла вся неделя. Мы что-то постоянно
таскали ночью и сидели взаперти днём, ну и трёхразовое питание в
виде неизменной похлёбки хоть как-то скрашивало жизнь. Голод она
однозначно притупляла, однако назвать её сытной язык не
повернётся.
Люди постепенно разбились на группы, не то чтобы по интересам,
скорее, по принципу: «Раз меня от тебя не тошнит – уже хорошо».
Естественно, вверху цепочки расположилась банда Краба, ну а дальше
расслоение происходило по тюремной схеме. На работах это ничего не
давало, «хозяева» относились к нам одинаково хреново, зато в ангаре
у верхушки было всё самое лучшее. А именно несколько тряпок,
которые остались от покойников, и сейчас служили им постелью.
За прошедшую неделю умерло ещё около десятка человек, вместо них
к нам поселили новеньких. Люди очень часто прибывали, чтобы через
пару дней уехать в неизвестном направлении. Посему у меня сложилось
чёткое ощущение, будто мы находимся в неком распределителе.
Непонятно, с какой целью, однако тенденция переброса человеческих
ресурсов была очевидна.
У всех сливали кровь, независимо от возраста… Хотя нет, вру,
детей до четырёх лет не трогали. С ними вообще была отдельная
песня: их собирали в отдельные группы, после чего больше никто
ничего о них не слышал и не видел.
Сплетни ходили разные, но все они не более чем фантазии, потому
как реальных подтверждений не нашли. Некоторые считали, что именно
из них нам готовят похлёбку, но это была чистой воды страшилка для
новоприбывших. Лично я был уверен, детей куда-то увозили с
наступлением заката. Просто потому, что звуки двигателя были
слышны, а при выходе из ангара нового транспорта не появлялось.
Зачем они им, что с ними происходит в дальнейшем – по факту не знал
никто. Опять же, моё сугубо личное мнение, не подтверждённое, но
наиболее логичное: их отправляли в такое место, где впоследствии
перевоспитывали. Создавали послушное рабское племя, которое станет
беспрекословно подчиняться хозяину. Зачем? Это уже другая
история…
Наступила восьмая ночь с того момента, как я загремел в
концлагерь, и в последнее время его многие называли именно так. Нас
как обычно выстроили после завтрака, но вместо привычной кучи
металлолома, которую мы перекладывали с места на место каждую ночь,
повели гуськом к пункту приёма крови.