Он обязательно
придет за мной. Он обещал. Мы убежим далеко за границы кланов, где сможем жить
вне закона наших рас. Наслаждаться каждой минутой близости, а не воровать
кусочек счастья у жестокой ночи. Я мечтала, представляла будущее, где моя душа
перестанет кричать от боли и рваться на куски. Я так устала обманывать родных и
улыбаться, пряча тоску за фальшивой маской.
А время
близилось к рассвету, и в подсознании поселилась страшная мысль. Сколько бы я
не гнала ее от себя, она нарастала и твердила: — «Не придет». Слишком долго.
Уже не придет, ведь как только солнце вступит в свои права, в лесу появятся
эльфы, и оборотни не смогут заступить за черту.
— Придет, —
уговаривала саму себя не сдаваться. — Я рискнула всем, что у меня есть, чтобы
быть с ним. Он не может так со мной поступить, — тихие слезы стерла трясущейся
рукой, осознавая, что тешу себя обманом. — Нет. Еще немного подожду. Еще
несколько минут до рассвета. Тилион, где же ты?
Бессильно
уткнулась лбом в колени и сотряслась от рыданий. Лучик солнца проник сквозь
листву и коснулся теплом. Вот и все. Время вышло.
Продолжая
вытирать поток бесконечных слез, я поднялась, перекинула сумку через плечо и
вышла на берег озера. Ощутила прилив сил. Утро питало внутреннюю магию, и я
могла бы взлететь над лесом, но не стала. Растоптанной и униженной шла в
сторону дома, не замечая никого вокруг.
Даже не поняла,
как оказалась в комнате, где мама не застелила мою постель, как обещала. Будто
во сне разобрала вещи, облачилась в сорочку и легла на мягкую перину. Укрылась
одеялом и легла на бок. Посмотрела на узорчатый ковер и ощутила, как новым
потоком слезы полились из глаз.
— Леди Лоурэн, —
постучала в дверь экономка. — Пора готовиться к помолвке. Скоро прибудут гости!
— и ушла, но вернется через несколько минут, если не поднимусь с кровати.
Накрылась
одеялом с головой и от отчаяния закричала в подушку. Все чувства смешались, разрывая
мою несчастную душу. Сгорая от ненависти и обиды била кулаком по подушке до тех
пор, пока не услышала мамин голос.
— Лоурэн, — я
замерла, готовясь выслушать нотации о том, что она предупреждала, а я не
послушала. — Что случилось, дочь?
— Он не пришел, —
выползла из-под одеяла и упала в объятия матери.
— Они не такие
как мы, — в который раз повторила она, поглаживая меня по голове. — А ты не
верила. Теперь сама убедилась, — тяжело вздохнула. — Бедная моя девочка, не
плачь. Это отродье не стоит ни одной твоей слезинки. Забудь его. Совсем скоро
ты будешь вспоминать ваши встречи с иронией, как приключение, которое случилось
в твоей жизни. Поверь мне, так и будет, — утешала, прижимая к груди, утирая
слезинки, а меня на осколки разбивало, трясло, как в лихорадке, слова тошнотой
к горлу подкатывали. Хотелось кричать изо всех сил и крушить все вокруг.