Пока я искал склонения у этого
хитрого наречия, Катя, передумав гневные слова отца, вдруг
совершила большой кульбит. Не знаю уж, как она смогла, но эта пусть
высокая, однако не слишком, девушка одним махом преодолела все
расстояние и повисла у меня на шее. Тяжелая, лапушка! Почти как
парень – новобранец.
- Серж, милый, дорогой - всхлипнула
она, - я уж тебя и не мечтала видеть! А ты вдруг и тут. Что же папа
говорит мне о каком-то гвардейце?
- А я и есть гвардеец, подполковник
Преображенского полка! – довольно гордо сказал я, выпрямившись
вместе с невестой.
Увы, но девок, что в XXI веке, что в
XIX этим не проймешь, по причине полной военной неграмотности. Им,
что поручик (лейтенант),что подполковник, все одно.
Катя ласково провела теплой рукой по
щеке (м-м-м) и полюбопытствовала:
- А почему ты не являешься
полковником? Тебе бы очень шел полковничий мундир.
А ведь зря так подумал, кое-что
женский пол знает! Посмотрел на любопытствующую девушку и довольно
ехидно ответил:
- Увы, не могу, полковником по
традиции становится только российский император. Как-то не вежливо
отталкивать его императорское величество в сторону. Да и не по
порядку это совсем.
Катя в изумлении широко раскрыла
глаза:
- Ты стал теперь товарищем по
Преображенскому полка нашего августейшего монарха, если я правильно
понимаю?
Товарищем в дореволюционную эпоху
назывались заместители, - механически перевел Логинов на
современный ему язык,
- Да! - гордо сказал я, посмотрел на
изумленные лица Архиповых, смеясь, уточнил: - конечно, таких
заместителей много, почти десять, зато звучит гордо!
На семейную пару дочь с отцом это
уточнение не оказало большого влияния. Тем более, я добавил, что
каждый день не только вижусь с императором, но и почти постоянно
обедаю с ним.
И ведь совсем не обманул. Просто
обедал с государем не как подполковник, а как фаворит. Хотя это не
важно, потом скажу, а то перепугается. Подполковников много,
фаворитов, как правило, один. а в XVIII веке в России это настоящая
должность. При чем недурственно оплачиваемая. Да и в XIX веке тоже.
Не зря одного любимчика называли аж Александром IV!
А сама Катя, встретившись, наконец, с
любимым, да еще чудесным образом выросшим с крестьянского парня до
дворянина-аристократа, крепко вцепилась в левую руку (откуда-то она
знала, что правая у военных занята!), с обожанием смотрела на него.
Теперь-то его у нее никто не отберет, даже наоборот, она стала ниже
по общественному положению! Как же он смог!