- Сейчас провожу тебя в последний
раз, и уйду в сибирский отдаленный монастырь. Все одно без тебя
какая жизнь. Буду бога от тебя отмаливать, может быть, поможет еще
встретиться.
И ушла, оставив его с открытым ртом.
Вот это крутая судьба! Вот это жизненный поворот!
И ведь даже крепко поцеловала, как
законная жена, в засос при всех, даже при отце. Тот крякнул, но
ничего не сказал. У него на лицо было написано – я все прощу,
только ты, Гриша, побыстрее уезжай. И сгинь вдалеке. А то все будут
здесь в страшном горе – и дочь, и я, и ты, бестолковый мой
крепостной великан.
А что я? Поймал ее теплые жаждущие
губы, как думалось, наверняка в последний раз, во всяком случае на
долгое время (несколько лет). и никак не ожидая, что именно моя
любимая окажется тем фарватером по армейской жизни, по которому я и
буду лавировать, и даже проклинать.
Ведь точного плана военной карьеры ни
у меня, ни, тем более, у его благоверного отца не было. Так,
наивные мечты.
Я был в надеждах на свою комплекцию и
знания попаданца, Геннадий Николаевич в не менее наивные расчеты,
что ему, помещику и отставному поручику, удастся договорится с
офицерами гвардейской рекрутской команды. Мол, если не слова, то
копченая телятина и вино точно помогут.
И поэтому, как ломиком по голове, нам
по мечтаниям с Геннадием Николаевичам стали еще до офицеров команды
холодные и довольно эгоистические расчеты Кати, то есть уже
Екатерины Геннадьевны, о моем устройстве в недалеком смоленском
гусарском полку.
Она, оказывается, уже не только
поспрашивала у уездного предводителя дворянства, но и, забрав с
собой Настю, освистала на недолго в прошлые дни в этот гусарский
полк.
И все как-то у Кати все стало
благообразно и даже ладно. Пока мужчины (глупый попаданец я и не
менее наивный отец) только теоретически рассчитывали, она деятельно
хлопотала. И предводитель-то у нее был не против (в виде
исключения), и полковой-то командир готов меня взять пока рядовым
гусаром, а там у такой сноровистой хозяйки видно будет. Даже
нахрапистая Настя, которая, казалось бы, каменной стеной стояла за
барином, оказалась тайным конфидентом Кати. Как? Да просто. Пока
барин, как и любой мужчина, туманно обещал прислуге дочери, та
четко обрисовала ей четкий план – сделать Настю постоянной отцовой
любовницей и прислужницей при доме – золотая мечта практически
любой дворовой девки. И не только обрисовала этот план, но и твердо
обещала ей свою полную поддержку.