- Швайкулешьте, русиш швайн! - с ходу
обругал он меня и слегка ударил по лицу. То есть он не то чтобы он
меня пожалел. Как же! Просто батальонный был мертвецки пьян и
сильно бить его не мог. Вопрос в том, он вообще понял кто перед ним
и где он находится?
«Сволочь, - подумал Метелин, -
впрочем, и в XXI веке, если бы дед в армии сильно напился, он тоже
так бы дрался. По крайней мере, так однокурсники говорили»
- Гвардеец, - поручик Самойлов был
трезвее и контролировал ситуацию, - вымой морду, не кровянь пол. А
то еще получишь. Уже от меня.
Я вымыл холодной водой лицо – а что
делать? – вытянулся перед офицерами во весь свой гигантский рост,
показывая тишайшее смирение. Ладно, будет время, изменится
ситуация, вы от меня получите!
Пьяный Штампе, пока я вымылся,
похоже, пришел в себя. Он вдруг почти трезво сказал:
- А какой русский молодец! - сказал
он, - если бы не твои дисциплинарные проступки, все было бы
хорошо.
Ну ничего себе! - изумился я, - еще и
виноват! Так и побьют ни за что! Хотя да, это темная подкладка XIX
века. И через это тоже надо пройти.
Поручик о степени вины гвардейца был
немного другого мнения и предложил проверить его на экзесцерции. Он
что-то негромко сказал.
- А, это другой, - вдруг понял
Штампе, - ну ладно, показывай свои экзерсисы. Да ладом давай, а то
получишь палками!
По требованию офицеров я маршировал,
демонстрируя свое умение работы с мущкетом и т.д. всего-то лишь час
прошел, как батальонный командир, выпив еще два стакана вина, уже
окончательно уснул. Самойлов, оставшись одним, как-то сник. Отдав
несколько команд, он налил мне вина и разрешил мне выпить.
Ну, это мы всегда за здравие и даже
без закуски. Вот так! это вам не самогонный шнапс
Так началась моя служба. Впрочем,
служба - это слишком громко сказано. На практике сплошная муштра на
плацу в любое время дня и года. По десять часов в сутки, не взирая
на дождь, мороз, снег. Вот такая хренотень. Как я к этому
теоретически старательно себя не готовил, все равно мучился,
особенно в первые месяцы.
Ничего, тяжело в ученье – легко в
бою. Не замерз, не промок, шпицрутенов не раз не получил. стал даже
гораздо больше, сильнее и выносливые.
А Палицын меня все же нашел. Молодец,
старичок! На третий месяц, когда я уже приказал себе забыть о нем,
как о несбывшемся варианте, он прибыл. И как прибыл!