А он вдруг остановился в противовес
моим мыслям. Хотя, действительно, с рядовыми – не дворянами
разговаривать не стал. Больно надо! Император принялся с интересом
разговаривать с преображенским унтер-офицером Метелиным, который,
впрочем, как известно, к благородному сословию тоже не относился,
будучи крестьянским сыном.
Но, однако, император всероссийский
очень с большим вниманием беседовал с унтер-офицером. Еще бы, я
только мог бы усмехнуться, если бы осмелился при августейшей особе.
Он, точно зная, что императору понравится, заговорил знаках
отличия. И на превосходном французском языке!
И повод был – монарх, сам очень
заинтересованный, спросил, что же может сказать представитель, так
сказать, «народных низов».
На это студенту выпускнику
исторического факультета было что сказать. И весьма, надо сказать,
немало. Хотя я, не борзея (а то в морду сунут позже свои же
офицеры), четко отчеканил, уложившись в пару минут. И, повторяю, на
отличном французском языке!
Правление Александра I историк
Логинов изучал немного, куда меньше, чем его брата будущего Николая
I, но все-таки знал на превосходные «отлично». И Александровские
реформы в последние годы правления хорошо выучил и теперь изложил,
как свое исконно народное мнение. Император обрадовался. Как бы! Он
еще ни с кем так подробно не рассказал и то что такой умный
представитель крестьянства (не благородного дворянства, который,
хоть и основа трона, но не народ, не лукового купечества, а именно
крестьянства, которого в XIX веке больше всего) изложил ему суть
этой реформы. И даже доказал ему ее надежность и обязательность. В
двух французских словах. Раз в раз, как он предполагал!
Александр не мог не ответить,
пространно (и во многом лишне), рассказав по теме и не по теме. С
трудом уложившись в пределах часа с небольшим, император двинулся
дальше, милостиво улыбнувшись на прощание унтеру Мелехину.
Попаданец всеми фибрами своей
двойственной души чувствовал, как монарху не хочется отрываться от
любимой темы и от понравившегося собеседника. Ему бы еще коротенько
(на час не меньше) подытожить, да выслушать унтер-офицера, да
сказать свое, любимое.
Но, увы, у императора тоже есть свои
обязанности. Не такие жесткие, как у поданных, однако же. И
совершенно пренебрегать ими тоже не стоит, как показала судьба его
несчастных деда и отца, убитых в свое время у трона.