- Князь, вы, надеюсь, согласитесь,
что господин гвардии поручик является самым надежным свидетелем со
своей стороны на дуэли?
- Да? - удивился князь, - но при чем
тут я? - он посмотрел на меня, на Нарышкина, что сообразил и вполне
естественно продолжил: - Впрочем, если абстрагироваться от мелочей,
то я бы обязательно согласился.
Хорошая скотина, врет, как жрет.
Хорошо, что он мой враг, а то замучаешься с таких друзей. Фу!
Мы еще немного поболтали на деловые
темы и не очень. В частности, договорились, что шпаги будут
стандартной длины, но если немного длиннее (не менее пяди), то не
страшно. Даги могут быть разной форме, но желательно стандартной
длины.
Если кого-то убьют, то все вещи и
наличные деньгисразу отдадут, а остальные деньги будут отданы, если
его императорское величество не будет серьезно возражать.
Мои собеседники так впились в меня
глазами, словно надеялись убить меня взглядами. Смешные какие. Вот
доценты на экзаменах раздевались, это да!
Потом мы временно разошлись. Князь
ушел давать ЦУ, дать психологическую накачку ит.д., что он еще
найдет. А мы с моей тезкой Серегой в гвардейское собрание, где
всегда вечером можно побывать по вечером для деловых и личных
вопросов.
Сегодня, как я уже говорил, я
договорился с полным составом гвардейского суда. В принципе состав
его был свободный и, в принципе, любой офицер Российской гвардии,
не отданный под суд и не наказанный императором (и первое и второе
были в XIX веке нонсенсом) могли не только присутствовать на суде,
задавать вопросы и даже голосовать.
Сегодня в повестке был только один
вопрос – мой, но весьма щепетильный. Я предполагал, что народу
будет много и не ошибся.
Тут ведь надо понимать, что общество
(да и государство) были феодальные. И в России в XIX веке свободы
существовало даже больше, чем в ХХ столетии, но только для
избранных типа феодалов. При чем во второй половине XVIII веке еще
больше, чем вXIX! Не зря правление бабки Александра I Екатерины
Великой называли «золотое время дворянства».
Так я о чем? Некая демократия тем и
характеризуется большой сферой официальной ли хотя бы
полуофициальной свободы деятельности.
Я посмотрел на самую большую
аудиторию гвардейского собрания, набитую людьми, и мысленно
вздохнул. Гвардейские офицеры информации больше не нуждались. Так,
если только чуть-чуть уточнить. А потом судить. Вот тут приходило
самое главное – как судить? Негативно или позитивно? Осудить или
оправдать?