Петр в последние месяцы жизни вел себя как человек, который вовсе не собирался умирать. «Царь не хочет и слушать ни о чем, кроме развлечений и прогулок», – сообщал в донесении в Париж де Кампредон. Однако, как пишет историк Андрей Островский, проведя несколько часов на холодном ветру в легком мундире полковника Преображенского полка, царь простудился. У него поднялась температура и началось жжение в области брюшины. Но на следующий день жар спал, боли утихли и Петр снова включился в активную жизнь.
Он побывал на свадьбе слуги денщика Василия Поспелова Мишки, посетил ассамблеи графа Петра Толстого и адмирала Корнелия Крейца, а 15-го числа заехал в гости к капитан-командору Науму Сенявину. На 17-е император наметил поездку в Ригу.
Сообщники подозреваемых. Медицина бессильна
Но тут случилось непредвиденное: Петру резко и без видимой причины стало хуже. Как сообщает де Кампредон, у царя поднялась температура, начались задержки мочи, сопровождаемые мучительными болями, царь бредил. Это резкое обострение болезни – первая странность в истории последних дней императора. Она заставляет предположить, что пароксизм был чем-то спровоцирован.
Есть любопытное свидетельство, которое приводит в интервью «Медицинской газете» доктор исторических наук Нина Молева. Она говорит, что накануне Петру дали попробовать новый сорт конфет (большинство историков, впрочем, считают этот факт легендой), спустя несколько часов у царя началась рвота, жжение внизу живота, онемели руки и посинели ногти – типичные симптомы отравления ртутью или мышьяком. Яд, очевидно, усилил воспалительные процессы в мочевом пузыре, что и привело к беспричинному, на первый взгляд, обострению болезни, выгодному Меншикову и Екатерине.
Больной промучился сутки и почувствовал облегчение – 18-го января он уже принимал министров. Петр явно не собирался расставаться с жизнью: он обсуждал массу государственных дел, давал распоряжения, а с герцогом Голштинским, женихом старшей дочери Анны, проговорил почти час.
И ни слова о завещании.
Однако «в ночь с 20 на 21-е, – сообщает в записках де Кампредон, – с ним сделался жестокий припадок задержания мочи… Призвали на совет нескольких врачей и между прочим некоего весьма сведущего итальянца по имени Азарини… он признал [болезнь царя] излечимой, если последуют предлагаемому им способу лечения. А именно: извлекут из мочевого пузыря заключенную и гниющую в нем урину, чем предупредится воспаление, а затем примутся за лечение язвочек, покрывающих, по общему мнению врачей, шейку мочевого пузыря.