Анри вдруг припомнил: сестра приглашала его на крещение, которое должно состояться весной. Дед, маркиз де Круа, ещё до рождения ребёнка настаивал, чтобы крещение внука состоялось в церкви, находящейся неподалеку от их замка, но поскольку ребёнок родился в конце ноября, родители, боясь застудить малыша в холодное время года, решили не рисковать и перенесли таинство на весну.
Граф не считал себя рьяным католиком. Он обращался к господу по-свойски, полагая, что у всевышнего и без того немало хлопот, чтобы обращать внимание на его проделки и чаянья. Возможно, поэтому приглашение сестры моментально вылетело из головы. Анри и думать о нём забыл, и теперь, напряжённо хмурясь он старался вспомнить, когда же должно состояться крещение племянника. «Вот болван! – де Круа хлопнул себя по лбу, со стыдом понимая, что таинство прошло накануне. - Если бы немного поторопился, то успел бы. А теперь… Луиза, наверняка, будет дуться. Для неё церковные ритуалы всегда имели большое значение, - граф вздохнул. – Понятно, почему отец разозлился».
Грудь мужчины заполнило искренне раскаянье. После последнего разговора с отцом он честно собирался выбрать невесту. При дворе вертелось достаточное количество хорошеньких девушек, страстно желающих заполучить титул и богатства де Круа. Да и внешне природа не обделила Анри: высокий, крепкий, широкоплечий, с немного жёсткими, но правильными чертами лица, густыми тёмно-русыми волосами, он больше походил на отца, лишь глаза ему достались от матери – серые, более мягкие. В целом, вид графа напоминал скорее воина, чем поэта. Раз взглянув на де Круа, каждый понимал: с этим человеком лучше не шутить. При том, Анри обладал особым обаянием, то есть в мужчине оказалось собрано всё, что так нравится женщинам.
Но сколько не вглядывался граф в порхающих по дворцу девиц, он не мог выбрать ту, которой доверил бы рождение своего наследника. Граф замечал в глазах дам порочность и корысть, что отлично подходило для ничего не значащей интрижки, но абсолютно не годилось для брака.
Де Круа презрительно фыркнул, и память услужливо подкинула образ его последней любовницы – Дианы де Шанье. Роман с Дианой длился почти год, но продолжался он не от того, что женщина увлекала его больше других, просто графу надоело скитаться от юбки к юбке. Он прекрасно понимал, что ничего нового уже не увидит, так зачем зря тратить силы и время? Диана обладала страстной, чувственной натурой, отличалась далеко не кротким нравом, не каждая соперница могла решиться перейти ей дорогу. Вот де Круа, как щитом, и защищался горячей пассией от излишне назойливых поклонниц. До встречи с Анри она успела побывать замужем, но брак оказался недолгим. Защищая честь своей пылкой супруги, муж Дианы погиб в первой же дуэли, и достигшая двадцати семи лет женщина никак не могла найти нового спутника жизни. Любовница всё настойчивее намекала на то, что неплохо бы им объединиться в союз, и, вспоминая о Диане, Анри поморщился: «Да, эта связь становится всё утомительней, – подумал он и вдруг заметил, что его конь ступил на дорогу великолепного парка, разбитого вокруг старинного замка.