— Железнобокие — это люди за стеной,
— продолжил римлянин терпеливый ликбез. — Как дикари побережья
отделены от цивилизованных земель, так и мы в этих землях
ограничены другой стеной в стремлении продвинуться дальше. Мы несем
дикарям свет разума, а вот люди в железе унизительно пренебрегают
нами! Мы несвободны даже в плавании по Сите и вынуждены держаться
ближе к берегу!
Та-ак, вот это уже теплее. Старые
обиды полезли, а обиженным людям не до красноречия. Хотя, он даже
сейчас много лишнего болтает.
— Сита — это река?
— Слишком скудное определение,
чужеземец. Всё равно, что слона назвать домашней зверушкой, или
пик, уходящий в небеса, поименовать холмом. Сита — это поток, у
которого с правого берега не виден левый, она течет из самого
сердца Двипамаранума. Я не знаю, кому позволено плыть по центру,
хоть ивидел такие галеры не раз, издали. Люди глупее меня пытались
сблизиться с ними, но получали лишь железные ядра из гремучих
катапульт.
— Это называется «пушки», Тит. Из
сердца Двипамаранума, говоришь? Там, значит, вовсе цивилизованная
цивилизация, но вам туда нельзя, потому кошмарите дикарей.
Железнобокие кошмарят вас, а где-нибудь в центре спит Отец Тверди,
да?
— Варварские придумки, — усмехнулся
римлянин, прежде чем лодку ощутимо качнуло. Узел вдруг распустился,
весло соскользнуло за борт, я дернулся следом, увидел...
Здоровенная хрень уже рядом: акулье
тело, но между башкой и серповидными плавниками торчат короткие
кривые лапы, как у динозавра. Перевернулась на бок, глаз-яблоко
нашел меня безошибочным взглядом, очень голодным.
— Ёлы-палы!
— Что там такое, чужеземец?
— Не «что», а «кто»! Зубастое и
когтистое! Ты приготовь свою боевую штуку, Тит, а то ведь...
Лодка вдруг накренилась, почуял
движение за спиной, успел дернуться — «боевая штука» свистнула мимо
плеча, врубилась в борт.
— Ты охренел?!
— Я не хочу тебя убивать, — сообщил
«пассажир» торжественно и выдернул хопеш. Стоял теперь надо мной,
расставив ноги, не казался уже ни слабым, ни изможденным.
— Не хочу убивать, но голодная тварь
не уйдет без жертвы. Прыгай туда.
— Серьезно?! — я и сейчас всё никак
не мог поверить, проникнуться, испугаться. Будто в театре, где всё
понарошку. Глянул за борт — серая тень далеко, заходит на новый
круг, а вот весло совсем рядом. Рукой дотянешься.