Лиса стояла в тоннеле «трубы»,
дожидаться спидера. Покатые бетонные стены давили, мимо проходили
люди: спешили к выходу в док или к будке с неоновой вывеской, на
которой красовался гамбургер. После длительного заточения
находиться в толпе было странно, даже немного пугающе. Ладони
вспотели от волнения, Лиса всматривалась в лица прохожих, надеясь
встретить кого-то из знакомых. Но все они были чужими.
Обшарпанный вагон-гусеница
загудел магнитными подушками и остановился у терминала, выпустив из
нутра всего с десяток пассажиров. Влетев в вагон, Лиса принялась
рассматривать интерактивную карту на стене. Ориваль – большая
станция, здесь проживает примерно сто сорок тысяч человек, в
основном эспиритуалы. Станция являла собой оставшийся со времен
Первой Экспансии ковчег, но прежде всего – это лабиринт.
Десятки уровней, тоннелей и секретных переходов. Попав на Ориваль,
чужак увидит лишь жилые сектора, ферму, парк да институт
археологии, но никогда не узрит тайную красоту. Ведь чтобы понять
всю прелесть муравейника – нужно быть муравьем.
На дисплее всплыла надпись
«Остановка: Центральный парк. Институт археологии». Не
успел спидер затормозить, как Лиса уже пыталась выскочить из
душного вагона. Протиснувшись между створок, она вышла на
вымощенную камнем площадку.
В сравнении с парками
Терра-Нова Центральный парк Ориваль до смешного мал. Скорее клумба.
Но для курсирующей в космосе стальной громадины это было уже
что-то. Обычно на станциях парками никто не обзаводился, вода на
вес золота: на помывки жителям отводили лимит, остальное шло на
нужды фермерства и систем жизнеобеспечения. Другое дело ковчег.
Гидропонная система позволяла такую роскошь как деревья или
кустарник клера, не говоря о газонах и очищающих воздух фикусах,
которые стояли почти в каждом переходе. Даже пруд имелся. Мутный, с
чахлыми кувшинками. Интересно, здесь так же по вечерам гуляют
влюбленные парочки? Или пруд давно осушили? На Ориваль Лиса не была
почти пять лет, за это время станция разительно
изменилась.
Лиса думала, что немного
побродит по парку, полюбуется ухоженными клумбами с сочной зеленью,
но вместо этого побежала к институту. Как сквозняк врывается в
распахнутое окно, так она влетела в пустой холл.
– Эй! Есть
кто-нибудь? – позвала она, осматриваясь. Пластиковые
перегородки, стеклянные двери, гипсовые арки показались до жути
ненастоящими, как во сне. В здании царила мертвая
тишина.