– Спасибо тебе, Джейк, – прошептала я. – Все эти годы… Я думала, что ты ненавидишь меня.
– Брат с сестрой не могут открыто любить друг друга, – заметил он, – это противоестественно.
– Па! Лив! – Холли махала нам с песчаной насыпи у прудика.
Утки издавали утробные звуки, блестя черными бусинками глаз, и желтыми клювами щипали её за ладонь, а она покатывалась со смеху.
– Тяжело быть твоим родственником, – глухо сказал Джейк, улыбаясь дочери, – с Шерил проблемы. Бесится, что я вожу Холли к тебе, хоть и виду не показывает. Кажется, она боится, что девочка собьётся с пути.
– Думает, что я поставлю её у себя в спальне, вручу камеру и заставлю снимать хоум-видео? – мрачно спросила я.
– Типа того, – уклончиво отозвался Джейк. – Ты распутная, вульгарная и бесшабашная, абсолютно безответственная и безголовая, но ты – лучшая тётя, какая могла бы быть у Холли.
Я посмотрела на Холли, чей высокий хвост прыгал из стороны в сторону. Утки били крыльями по воде, а волны казались зелёными от нависших над ними крон деревьев. Сентябрь только-только начался, дорогие люди рядом. Ну и что, что я не состоялась как женщина? Я могу любить Холли. И Джейкоба. Я вовсе не одинока, как привыкла думать, ведь мое сердце открыто каждому, кто согласен дотронуться до него.
И внезапно я почувствовала себя счастливой. Впервые за много лет.
***
– Я подала заявку в балетный кружок! – поделилась радостью Холли, запихивая в себя пятый (если не шестой) ломтик пиццы.
– Милая, подавишься, – я рассеянно пододвинула к девочке высокий стакан с колой.
– А потом… – Холли сделала огромный глоток, перевела дух и с новой силой затараторила: – папа сказал, что он отвезет меня в Вашингтон на летние каникулы! Представляешь, Лив?..
– Она давно так не выговаривалась, – не без ревности заметил Джейк, доверительно склонившись ко мне.
Холли взахлёб рассказывала и рассказывала все, что накопилось, потом пополняла запас энергии, заправляясь пиццей и колой, и снова стремилась выговориться. Ее звонкий голос птичьей трелью разносился далеко в теплом, загустевшем воздухе, посетители кафе оглядывались на наш столик с улыбкой или задумчивым, но светлым взглядом. Я дотронулась до линии волос на шее – корни горели адским пламенем, не привыкшие к долгому пребыванию в пучке. «Дома обязательно распущу