Ставя лампадку перед алтарем Будды, Мерген пожелал вернуться домой целым и невредимым и заранее попросил прощения за то, что вынужден жить за счет убийства несчастных животных. Вся семья вышла его провожать: жена разбрызгивала молоко на дорогу, уже подросший старший сын Батор просил принести зуб медведя, а любимица-дочка по имени Балма забавно махала своими маленькими ручонками.
Лето было урожайным, звери нагуляли жирок, что давало надежду на удачную охоту. Первую остановку Мерген сделал далеко от дома. Выкурив трубку и подкрепившись, он двинулся дальше. По дороге он все время думал, почему его жизнь так устроена, что он не умеет ничего другого делать, кроме как убивать? Ведь есть люди, которые для того, чтобы жить, что-нибудь создают. Например плотники, кузнецы! Даже сосед, что высекает на заказ буддийские мантры на камне, и тот что-то творит.
Пока никакой дичи не попадалось, хотя можно было видеть по сломанным веткам и смятой траве, что здесь недавно паслись олени. Так прошел первый день. Мерген развел костер и заночевал. От следующего дня он ожидал большего и с этой мыслью заснул.
Но и следующий день не принес ему удачи, хотя следы говорили о большом количестве животных вокруг. Мерген не терял надежды и с еще большим усердием продолжал углубляться в тайгу. Запасы домашней пищи у него закончились, и теперь приходилось что-то готовить.
Наступил новый день, но надежды Мергена снова не оправдались. Так прошла неделя, а храбрый охотник не только не подстрелил, но даже не встретил дичи, достойной внимания. Мелкие пичуги – и те вмиг разлетались, стоило ему только прикоснуться к ружью. Мерген не ел уже целые сутки, так как взял с собой запасы еды с таким расчетом, что через пару дней добудет себе пропитание. Ни разу у него даже не возникло и мысли повернуть назад, и он упорно шел все вперед и вперед. Как вернуться домой без пищи, что подумает о нем семья? Охотнику было стыдно: тогда он не кормилец, а иждивенец какой-то. Голодными ночами у костра Мерген долго размышлял о том, что он сделал неправильно, почему удача отвернулась от него. Словно кто-то очень могущественный заговорил всех зверей в лесу.
Охотничий азарт уводил Мергена все дальше и дальше от его родных мест. Давно перестали попадаться следы человека. Он уже не шел, а брел среди леса, который давно стал неузнаваемым. Здесь росли другие деревья, кустарник был редким, а временами слышались голоса незнакомых птиц.