Азаир обладал красивыми чертами лица. Он напоминал Мирель
статую, высеченную самым искусным скульптором. Казалось, что все пропорции
идеально просчитаны и великолепно исполнены, без единого изъяна. Высокий лоб,
прикрытый густой чёлкой платиновых волос, прямой нос, острый подбородок,
красивые губы. Но больше всего Мирель поразили фиалковые глаза Азаира. От их
пронзительного взгляда становилось не по себе, и в то же время по ним
невозможно было прочесть ни одной эмоции принца. Он казался безучастным к
происходящему. Мирель робко улыбнулась, но ответной реакции не последовало.
— Ваше высочество, — он склонил голову, но глядел словно
сквозь неё и сразу же повернулся к верховному служителю храма.
Мирель понравилось низкое, приятное звучание голоса, но
пренебрежение коробило. Она неловко и запоздало ответила поклоном и тоже
повернулась к верховному служителю.
— Сегодня Солеон взошёл над Луарой, чтобы озарить светом и
теплом священный союз…
Мирель не слушала. У неё рябило в глазах от расшитого
блестящими нитями одеяния служителя. Его громкий голос и напыщенность речи резали
слух, а от аромата многочисленных цветов, украшавших храм, кружилась голова. Мирель сосредоточила взгляд на альтериях, её
любимых цветах. Такие не растут на Немеонисе. Говорят, там совсем мало цветов.
Таких красивых точно не увидишь. Белые, полупрозрачные, сияющие перламутром
лепестки были собраны в крупное соцветие вокруг жёлтой сердцевины и
символизировали истинную любовь. Альтерии были очень хрупкими, но в то же
время, срезанные, могли цвести без воды несколько недель, прежде чем увянуть.
Мирель со сдавливающей сердце грустью подумала, что в её
жизни, похоже, не будет места этому удивительному чувству. О жителях Немеониса
было известно не так много, они неохотно делились традициями, не любили пускать
гостей за пределы официальной приёмной резиденции и славились сдержанностью в
эмоциях, которая значительно обходила холодную чопорность мересейцев. Мирель с
ужасом пыталась представить, как будет жить на планете, где по рассказам Солеон
не долго греет землю, и от того Немеонис не славится ни садами, ни лугами. Из
того, что слышала говорили про самую дальнюю планету их системы, у Мирель
сложилось впечатление, что растительность ограничивалась мхами и редкими
кустами. Она слышала про жуткий холод, царящий долгие месяцы в году, и не могла
вообразить, как будет жить на суровой планете, где в камень превратились даже
сердца её жителей. И принц Азаир стал подтверждением и олицетворением
неприветливости, расчётливости и бесчувственности.