Подойдя к девушке, я положил руку ей на плечо, сказав:
— Ты не одна, Анко.
Банальнейшие слова, но иногда они помогают. Иногда больше нечего
сказать.
— У тебя есть семья. Коноха, сангха Рюджинкё, я. Ты никогда не
будешь одной. И Охеми тоже рядом. Встань, он смотрит на тебя, а ты
снова пачкаешь одежду в грязи.
— Ой! — Митараши испуганно подскочила, начав быстро отряхивать
колени.
На светло-бежевой ткани бридж остались зеленоватые пятна от
смятой травы и пыль. Если последнюю можно было сбить руками, то сок
только размазывался еще больше, въедаясь в ткань. В детстве Анко у
нас с ней никогда не водилось много денег, так что я заставлял ее
следить за собой и своей одеждой. Потом, конечно, Митараши стала
чунином, а меня в образе Охеми повысили до командира джонинов, так
что одежду-то уж можно было себе позволить, но привычки у девушки
сохранились.
Анко постепенно отряхивала колени все медленнее, пока и вовсе не
остановилась. Ее плечи мелко затряслись. Слезы начали перемежаться
смехом, даже с помощью техники чтения мыслей было сложно понять,
какие эмоции она сейчас испытывала.
— Спасибо, Рюджин-сама, — выпрямившись, поблагодарила она,
посмотрев мне в глаза снизу вверх.
Лицо зареванное, щеки и глаза покраснели, но на губах слабая
улыбка. Уже хорошо.
— Вот, такой ты мне нравишься больше, — удовлетворенно кивнул я
девушке. — Скорби и помни, но не отдавайся этому чувству целиком. И
остальным тоже.
— Остальным? — притворилась, будто не поняла меня, Анко.
— Не держи гнева и не мечтай о мести, — настойчиво произнес я,
не давая Митараши увильнуть от моего взгляда.
— Но Асума… — взгляд девушки потемнел. — Он убил его. Я не смогу
этого простить.
— Он шиноби, это просто его работа, Анко, — вздохнув, сказал я.
— Не ищи мести и не держи зла, потому что ты тоже шиноби. Ниндзя,
который отдался чувствам, долго не живет. Не теряй головы. Просто
работай, как тебя учили. И если встретишь Асуму на поле боя, ты
тоже просто выполнишь свою работу, как и он когда-то. Но вне боя
забудь о нем.
— Я поняла, Рюджин-сама, — неохотно ответила Анко.
— Слушай, что говорит учитель, — подошел к нам Харуно. — Лучше
иметь холодный разум, чем остывающее тело. Да и пойдемте уж, что
ли? Нас там ждут все-таки.
— Пойдем, — согласился я, еще раз окинув взглядом дерево. —
Только еще кое-что…