Шичи Тенкохо. А удары ставших
многотонными ног выбивали дурь и не из таких монстров.
Уже когда в огромной проделанной мною воронке догорало пламя
Касайрю, распуская в стороны смертельно опасные, удушливые
потоки испарений и газов, я позволил себе немного расслабиться.
Бьякуган больше не улавливал признаков жизни в пятне копоти на
раскрошившемся камне. К этому времени небо на востоке уже озарилось
рассветом, а в деревне начали затихать пожары. Бой завершился. Я
видел чакру Тенрая и Расы, но каковы результаты налета Акацуки на
Суну — об этом пока рано судить. И пока мне, похоже, будет не до
этого.
Обеспокоенно обернувшись на восток и готовясь вновь применить
Тенсо, я негромко пробормотал:
— Что за беспокойный денек?
18 марта 60 года от начала Эпохи Какурезато
— У-а-а! — зевок Хибакари был громок, и в нем была слышна вся
боль мира.
Хьюга сидела на краю энгавы и рассеянно глядела во двор главного
поместья, на котором Неджи и Ханаби самоотверженно пытались
отделать друг друга. Двор у белоглазых был специально под подобные
нужды отведен. Никаких декоративных композиций, только пара
деревьев, чтобы совсем уж пусто не было. А в остальном — голая,
вытоптанная многочисленными поколениями арена для тренировочных
боев и дуэлей. Тишину рассветных сумерек вместе с трелями
проснувшихся птиц нарушали звуки ударов.
Итачи не без интереса наблюдал за битвой Хьюга. Пусть Неджи и
Ханаби еще молоды, но технику Джукена они освоили неплохо. С
контролем чакры есть проблемы, видно короткие всполохи и вспышки
света при каждом ударе. Во время спарринга Хинаты с Хибакари ни
одна лишняя капля чакры из тела уже не вырывается, и бой сестер
выглядит менее зрелищно. Но через пару-тройку лет при том же
надзоре со стороны Нами и младшие Хьюга добьются не меньших
успехов. Иного выбора у них не остается. Нами была строгим
воспитателем. Даже в каникулы ее младшая дочь и племянник не могли
позволить себе лишних пару часов сна.
— Засоня, — упав на плечи названой сестры, Хината заставила ту
ссутулиться и тяжко крякнуть под ношей.
— Итачи, — сдавленно позвала парня Хибакари, — сисястый монстр
жаждет моей смерти. Спаси… Ай!
Легкий щелчок по макушке заставил приемную Хьюга обиженно
замолчать, но Хината все же смилостивилась и перестала давить на
сестру всем телом. Вместо этого она тоже села на энгаву и, обняв
Хибакари со спины, опустила голову той на плечо, украдкой сонно
зевнув.