— Сама такая. А я маму люблю.
— Я тоже! Просто она слишком шумная. Это нельзя, то не делай,
тренируйся лучше, не липни к Хибакари…
— Вот именно, не липни ко мне.
— Хочу и буду! — зловредно рассмеявшись, Хината снова обняла
сестру, повиснув на той.
— Итачи, — тяжко прогнувшись под своей ношей, застонала
Хибакари, — спасай! Твой подчиненный занимается вредительством и
выводит из строя полезную боевую единицу!
Жалостливо посмотрев на пыхтящую от натуги Хибакари, Итачи
испытал скепсис на счет полезности приемной Хьюга как боевой
единицы. Хината была на полгода младше Итачи. Когда точно родилась
Хибакари, никто не знал, но она точно была на несколько месяцев
старше Итачи. Однако на взгляд этого сказать было нельзя. Она была
меньше ростом и выглядела слишком бледной, на грани болезненного
вида. Белые волосы выглядели необычно, тонкие и легкие, как
паутина, лежащие хоть в каком-то порядке только благодаря
ежедневным усилиям Хинаты — они тоже заставляли казаться Хибакари
более хрупкой.
Хуже то, что приемная Хьюга не только выглядела слабой — она
такой и была. Сколько себя помнил Итачи, Хибакари вечно болела.
Сейчас ее здоровье стало покрепче, но пара не самых простых
пробудившихся слишком рано кеккей генкай вытянули из девчонки соки,
и это уже не излечить, как бы Хината ни старалась присматривать за
своей названой сестрой.
— Эй, я же не совсем бесполезна? — растерянно спросила Хибакари,
когда молчание Итачи стало затягиваться. — Зачем ты на меня так
смотришь?
— Да так, ерунда. Хочешь две порции оякодона?
— Да! — получил он мгновенный ответ.
— Ты ж лопнешь! — с упреком заметила Хината.
— Зато лопну счастливой и сытой.
— А, может, все-таки данго тогда? — оглянувшись и убедившись,
что в обозримом пространстве нет матери, спросила Хината. — И
вместо оякодона закажем зензай.
— Но мне с каштанами и с заварным кремом, — подумав, потребовала
Хибакари.
— Если будет.
Вообще, было раннее утро. На улицах еще даже стоял легкий туман.
Начало весны было прохладным, но это не мешало людям уже высыпать
на улицу. Хотя народу было все же поменьше, чем обычно. Все-таки не
так далеко на юго-западе сейчас было слишком горячо. Там, куда
солнце еще не успело прийти, сейчас шли бои. И там была его, Итачи,
мама.
Конечно, Учиха Микото — это Учиха Микото. Она сильна, у нее есть
секреты, которые могут помочь выжить в самых худших передрягах. Но
на войне случается всякое. Итачи знал это, испытывал сам. Война и
мирная жизнь — это шторм и тихое море. Второе тоже таит в себе
опасности, но ты чувствуешь уверенность, ты знаешь, что нужно
делать, чтобы идти в нужном направлении. В шторме волны бросают
тебя как щепку, и выдержать курс невозможно. Даже шиноби. Даже
самым опытным и сильным шиноби.