Посмотрел, как девушка от ее слов заметно расслабляется,
приказал, давая дальнейшие действия:
- Теперь ты, милая, ставь на огонь чайник, а я буду
готовить…
Хотел сказать бутерброды, но остановился, подумав, а было
ли такое название? Кажется, в российском средневековье такое блюдо
существовало под названием буттер-бродов, но при Николае лиI?Черт его знает, он не интернет, все знать!
Решил, что ограничится описательным действием:
- Нарежу ломти хлеба, а сверху положу ветчину.
- Ах, у нас будут бутерброды с ветчиной, - захлопала в
ладони Полина, разом разрешив мучения попаданца с этим блюдом, - и
настоящий чай с сахаром!
Девушка буквально сияла в преддверии скорой встречи со
второй частью затянувшегося завтрака.
Совсем еще молодая и живут они бедненько, - старчески
посетовал попаданец, - как она обрадовалась сладкому
чаю.
Внезапно веселье Полины угасло. Она опасливо покосилась на
постояльца:
- Прошу пардону, ваше благородие. А… вы изволите
мне немного испить с вами чаю?
Попаданец от такого крутого поворота в поведении девушки аж
немного обалдел, не понимая, что с ней и не заболела ли она
психически?
К счастью, память реципиента постоянно была начеку и она
услужливо показала нужную информацию. Проблема состояла в том, что
с одной стороны, они оба были молоды и она, как бы даже считала
себя даже взрослее, и потому вела снисходительнее. Ей, с ее опытом
столичной жизнью, впрочем, довольно небольшой, и с девичьими
прелестями, на которые Андрей Георгиевич по молодости постоянно
пялился, была куда как выше своего собеседника.
Однако, девушка тут же постоянно, хотя и довольно
отрывочно вспоминала, что она из простонародья, а он из
благородного состояния. И их пути в дальнейшей жизни наверняка
разойдутся. При чем ее в низах российской жизни, а его где-то в
верхах.
Память рецепиента, кстати, тоже на это намекала. Он — дворянин,
а она лишь простая девушка и они, несмотря на всю ее юную красоту,
совсем не пара. Вернее даже так, он ей не пара.
Все это пронеслось в голове Андрея Георгиевича моментально и он
уже покровительственно сказал, смотря, тем не менее, на высокую
грудь девушки. Очень уж она смотрелась для юноши в простеньком
платьице из тоненькой ткани.
- Что вы, Полина… - он вопросительно посмотрел на девушку после
очередной подсказки памяти его преемника. В эту эпоху по
имени-отчеству полагалось называться всякому. Это означало
равенство и почтение. А если не назывался человек по отчеству, то
без равенства и почтения. Скажем начальство и подчиненные. Или,
скажем, как сейчас, благородный дворянин с простонародной девушкой.
Ведь, в конце концов, ей идти в прислуги и, наверняка, любовницы,
чиновных бар, а ему служить императору и, если повезет, через
несколько десятилетий, самому становится тем самым чиновным
барином, богатым и благородным.