— Дорогая, почему ты не показывала
подарок, который тебе сделал герцог? — спросил барон.
— Да и мне тоже интересно, что же
подарил брат моей супруге, — промямлил граф.
В кабинете повисла гнетущая
тишина.
— Ваша светлость, мы их оставили в
сторожевой башне, когда ходили на ночную молитву, мы сейчас
принесем, — нервным голосом проговорила Анна
— Да ладно, чего уж там, вы женщины
такие копуши, — со смехом произнес Роберт, — я вас так давно не
видел, соскучился, а вы уже бежать собрались. Сэр Ален,
распорядитесь позвать двух красавцев, что командовали конюхами,
когда я только подъехал, — выглянул Роберт из кабинета.
А мне герцог махнул рукой. Пройдя в
кабинет, я увидел растерянность и испуг на лицах Анны и Юлианы.
Стараясь не отсвечивать, я встал в угол.
Через минуту братья Даттон вошли в
кабинет графа. Меня они не заметили, поскольку я стоял в стороне и,
когда они вошли в кабинет, оказался у них за спинами. И герцог
сразу взял быка за рога:
— Позвольте поинтересоваться,
господа, — произнес он с иронией, — вот эти украшения у вас на
шеях, где такую прелесть можно найти? — спросил Роберт
— Это подарок любви, — звонко ответил
Филипп, его даже не смутило испуганное выражение лица
любовницы.
— Подарок любви, говоришь, а ведь
именно эти «два подарка любви» я преподнес Юлиане и Анне. Их
передал мой дорогой друг, приехавший с проверкой ваших войск, — с
каждым словом в глазах Роберта разгоралась ярость, и последние
слова он прокричал.
— Ратибор, ведь именно эти помандеры
ты подарил Юлиане и Анне? — произнес Роберт, уставившись на
меня.
Братья обернулись и увидели меня. В
их глазах я увидел страх и безысходность.
Филипп сглотнул слюну и спросил:
— Это вы?
— Да, это я. — Сделав пару шагов
вперед, подошел ближе к братьям: — Да, это, безусловно, помандеры,
которые я привез в подарок Юлиане и Анне по просьбе его светлости
герцога Линского. Их изготовил ювелир Андрэ Грасси, при
необходимости можно представить их ему для подтверждения и
опознания.
Размахнувшись, герцог засадил кулаком
по столу, так что был слышен натужный скрип древесины, и столешница
проломилась.
— Стража!!! — заревел Роберт.
В кабинет, звеня доспехами, влетел
сэр Ален.
— Заковать в кандалы и увести в
темницу этих двоих, — справившись со своим гневом, проговорил
герцог.
Тут же раздался истеричный плач
сестер, и они обе бухнулись на колени и поползли в сторону Роберта,
умоляя о пощаде. Не церемонясь с братьями Даттон, стража их
скрутила, они даже шевельнуться не успели, как очутились в
кандалах. После чего их увели прочь из кабинета.