Несмотря на то, что Гор, пользуясь
моментом, пытается вновь меня надуть, мне все равно приятны его
слова. По сути, этот демон, или что он там из себя представляет
– единственная живая душа, которой я не безразличен. Какие
бы корыстные мотивы не крылись в его голове, он искренне радуется
тому, что я выжил. От этих мыслей у меня даже навернулась слеза
умиления и очень захотелось согласиться. Просто так, без всяких
условий, только ради того, чтобы сделать ему приятное.
К счастью, способность анализировать
и природная подозрительность возвращаются ко мне быстрее, чем
кое-кому бы хотелось, и я начинаю подозревать, что подобные мысли у
меня появились неспроста, и скорее всего, Гор сам мне их и
подбрасывает. Гоню прочь всю эту слезливую чушь и пытаюсь
приподняться. Попытка заканчивается неудачей, зато отзывается болью
в располосованной спине и осознанием того, что у меня связаны руки
и ноги. Падаю обессиленно на пол, но удивительное дело –
вместо страха и паники испытываю какое-то обнадеживающее
удовлетворение. То, что я только что испытал, это не жуткая
разрывающая боль от загнивающих кровавых ран, а скорее зудящее
болезненное ощущение, как от заживающих, уже покрытых коркой
рубцов. Уж я-то знаю разницу, и уж в чем в чем, а в боли я
разбираюсь.
«Как это может быть? – Оставляю
попытки сесть и стараюсь хоть как-то объяснить случившееся самому
себе. – Сколько я здесь валяюсь? Если бы долго, то связанные руки и
ноги уже затекли бы и посинели. Да и вообще, я же помню, меня били
так, что на спине сейчас должен быть настоящий гнилой фарш. Жар,
лихорадка! А ничего нет! Как это может быть?!»
Вопросов прозвучало более, чем
достаточно, для того, чтобы в мои мыслительные потуги вмешался
демон.
Ну что ты заладил. Почему? Как
это может быть? Живой и ладно! Другой бы радовался, а этот нет,
изводит всех вопросами. Что тебе непонятно? Ведь даже к такому
олуху, как ты, и то должно бы уже прийти понимание. Ты ведь уже не
просто человечишко, ты носитель Прим – Сияние Тьмы, а это не фунт
изюма… – Тут он замялся, видимо решая стоит ли ему продолжать,
но все-таки закончил свою мысль: – В общем, если заклинание
признает своего носителя, то защищает и поддерживает его
жизнедеятельность до последнего вздоха.
Несмотря на чудовищность моего
положения, не могу не улыбнуться.